Страшные истории Якутии: Лесник и Зверь-4

Продолжение. Начало читайте тут, тут и тут.

6.II.1998
Наверное, я очень устал накануне и, к тому же, был подвержен свежему впечатлению. Я придал слишком большое значение внезапному изменению направления движения зверя, а ведь он мог просто запутаться. Что до совершенно невообразимых следов, то места, в которых я теперь живу, очень глухие, и здесь, я полагаю, вполне может обнаружиться незамеченный зоологами лесной эндемик. В конце концов, это просто зверь, а я — человек, и у человека есть ружьё. Необходимо помнить об этом.

Помимо этих, вполне здравых мыслей, у меня сегодня весь день очень хорошее настроение. Погода выдалась просто замечательная, уютная, такая, как я люблю: с зимнего серого неба очень спокойно и умиротворяющее шёл тихий снег, как бы уверяя меня в том, что всё в порядке. Возможно, лес и таит в себе какие-то тайны, но в пределах маленькой опушки, на которой стоит мой домик, я чувствую себя словно в неприступном оплоте мира и уединённого спокойствия. Временами я перестаю чувствовать себя вполне человеком, словно превращаясь в кого-то ещё, и этот кто-то топит мою печку, ходит на лыжах и курит трубку, глядя на снегопад. У меня уже давно появилось чувство, что избушка — место, существующее неотрывно от меня. Даже сложно представить, что до меня тут десятилетиями жили, сменяя друг друга, самые разные люди.

Я, наконец, сделал то, что собирался сделать уже недели три, с тех пор, как впервые побывал на чердаке: спустил вниз обнаруженный там старый советский граммофон и изрядное количество пластинок для него. Потратив не больше сорока минут, я заменил единственный пришедший в негодность провод на новый и включил музыку. Коллекция пластинок состояла, в основном, из записей Утёсова, Шаляпина и Вертинского, к которым примешивались старые советские патриотические песни. Из всего этого я выбрал Вертинского, и комната наполнилась меланхоличными песнями о псах, идущих за гробами и о том, что «шчастия нам не дано». Почему Вертинский так странно произносит многие слова? Ну, ладно, картавит, но «шчастие»? Специально он, что ли? Впрочем, он вообще, судя по всему, довольно ироничен.

Когда смерклось, снегопад закончился, а к половине восьмого небо окончательно прояснилось. Я поставил единственную из имевшихся пластинку с классической музыкой: на ней была увертюра к «Щелкунчику», номер «Отъезд гостей» оттуда же и фрагмент концерта Рахманинова для фортепьяно с оркестром (какого именно концерта, указано почему-то не было, а я никогда не помнил их по номерам). Раскрыл пошире окна, благо натоплено было жарко, и я не боялся выстудить избушку, сделал звук погромче, набил трубку и вышел на улицу. Звёзд на небе было так много, что казалось, я гораздо ближе к ним, чем к любому из более или менее плотно населённых мест на Земле. Вообще, попытаться описать чувство, с которым я смотрел на гигантские ели под куполом неба, слушая музыку один в глухом лесу — это значит ужасно оскорбить и природу, и композиторов. Такое чувство можно только пережить самому, а представить его городскому жителю в большинстве случаев и вовсе невозможно. Разве что этот городской житель припомнит чувство волшебства при просмотре под Новый Год старых мультфильмов про Деда Мороза и попытается осознать, что значит попасть в один из таких мультфильмов.

Помимо граммофона и пластинок, я сегодня спустил с чердака небольшой деревянный ящик с какими-то книгами. Эта находка меня очень радует, поскольку с самого отъезда из города я ничего не читал. Ложусь спать в предвкушении завтрашнего чтения под приятную музыку.

iorgens

Продолжение следует