Артемка не увидит маму 10 лет…

Акулина уже перешагнула порог 50-летия. У нее есть сын – 19-летний паренек, который получает образование. И помогает маме, как может. Потому что ситуация в семье – не дай бог никому. Люба, дочка, Артемкина мама, находится в местах не столь отдаленных уже больше года. Ей дали огромный срок – 10 лет. Когда ее арестовали, малышу было всего лишь 4 месяца. И он остался на руках у бабушки, которая оформила опекунство. Одна только мысль, что ее роднуля, ее кровиночка, ее внучок при родной бабушке будет жить в детдоме, бросала в дрожь.

Пусть трудно, зато рядом

Акулина не унывает. Есть такая категория женщин – их бьют, а они улыбаются. Их жизнь сбивает с ног, а они поднимаются и идут вперед. Потому что кто, если не они?

- Я работаю, - рассказывает Акулина. - Конечно, работа у меня не престижная, самая простая, но ведь и возраст пенсионный, да и кто меня возьмет, с дитем малым? Везде требуются молодые и образованные, не отягощенные детьми, которые имеют свойство болеть… Куда деваться? Ведь кроме Артемки еще и Юрик, который учится на платном отделении. И за него нужно платить, и няне, которая присматривает за Темкой, пока я на работе. А сердце-то все равно болит за них за всех. И дочке нужно передачи носить, жизнь в тюрьме не сахар. Конечно, чего уж тут говорить, сама виновата, оступилась. Но все равно ведь сердце плачет, девочка же моя, красавица была такая, умница… Не уберегла…

Акулина краешком рукава незаметно старается смахнуть слезинку. Глаза предательски блестят, а губы улыбаются. Рядом возится Артемка, катает машинки по полу. Он еще маленький, мало что понимает и за маму считает бабушку. Маму он не помнит, знает ее только по фотографии, с которой на нас задумчиво смотрит красивая большеглазая юная девушка. Что такого произошло в твоей жизни, Любаша, что все перевернулось с ног на голову?

«Только бы все было хорошо»

Первые месяцы в местах заключения были невыносимо тяжелыми. Люба не могла спать и бесконечно прокручивала в голове случившееся: почему это произошло? Корила себя, ведь все могло бы быть иначе! Молилась. И боялась: только бы с мамой ничего не случилось, только бы с ребенком все было хорошо и с братом! «Черт со мной, поделом, сама виновата».

Суд тоже решил: виновата. Несмотря на то, что он у нас гуманный. Даже не дали отсрочку по малолетству ребенка. Ну, суду виднее. Приговор для молодой матери вынесли суровый — 10 лет колонии.

И только недавно Любе разрешили работать. Почему тянули так долго, неизвестно. С тех пор она оживилась. Очень старается, потому что лелеет надежду уйти в колонию-поселение хотя бы через несколько лет. Тогда она сможет хоть иногда видеть сынишку. И маму обнимать. И покаяться в грехах, и бесконечно просить прощения за все.

Нам бы в садик…

А ее мама, сын и брат продолжают жить втроем в частном доме. Акулина старается его содержать в порядке. И для малыша раздолье во дворе, чистый воздух. Бабушка не упускает его ни на минуту из поля зрения: шустренький.

- Лучшее пирожное для него – хлеб, - смеется Акулина, и, как всегда, когда она говорит о внуке, голос у нее теплеет, а глаза начинают лучиться внутренним светом. – Вот от печенья может отказаться, а от хлеба – никогда. Возраст у них такой, наверное…

Главная проблема сейчас – это детский садик. И желательно круглосуточный. «Но он пока еще слишком маленький, - аргументируют отказ во всех инстанциях. - Вот было бы ему хотя бы два с половиной…» Но ведь помощь нужна уже сейчас, сегодня. Акулина и сама не понимает, как она, с грудным младенцем на руках, умудрялась этот год работать, не спать ночами, в перерывах между пеленками-обедами заниматься сыном, опять работать и подрабатывать…

Жизнь, как в цейтноте. И вот она, та самая тяжелая жизненная ситуация. И не потому что родители пьют и не работают. И не потому что детей бросают на произвол судьбы. И даже не потому, что «задушили» кредиты… А потому что этой семье требуется небольшая, но реальная помощь – устроить маленького Артемку в детский садик. Это еще маленький, но уже серьезный мужичок. Ему только 1 год и 8 месяцев. Но он уже помогает своей бабушке – по-детски, но помогает. И нет в нем капризов и избалованности.

Спасибо людям!

А добрых людей у нас много. Они и помогают Акулине. Вещами, к примеру.

- Я Темке покупаю только самое необходимое: книжки, игрушки, развивайки… Стараюсь, чтобы у него было все. Без излишеств, конечно. Главное, чтобы он вырос добрым и человечным. Чтобы любить умел. И верил в людей…
Постскриптум. Не все так плохо!

Но если посмотреть на ситуацию с другой стороны, не все так плохо. Потому что Артемка рано или поздно – возможно, раньше, если мама попадет под амнистию – увидит и обнимет маму. Если Любу переведут в колонию-поселение, будет шанс видеться с ребенком. И еще у Любы есть замечательная мама, которой позволили оформить опекунство, а у Артемки – любящая бабушка. А ведь могло бы быть по-другому. Четырехмесячного малыша в январе прошлого года могли просто забрать в Дом малютки. И тогда…

У нас не развит в должной степени институт социальной и психологической реабилитации заключенных – бывших заключенных, получивших возмездие. Как мужчин, так и женщин. Казалось бы, за что дальше наказывать? И они даже не люди второго сорта. Им не просто некуда деваться. В таких условиях нужно обладать огромной силой воли, чтобы забрать ребенка из детского дома. Но при этом нужно позаботиться о наличии справок: о месте жительства, о том, что тебя приняли на работу, о доходах.

Получается замкнутый круг. А статистика неумолима. Не секрет, что большинство детей в тюрьму для малолетних попадают из детских домов. А потом оказываются уже во взрослой тюрьме, потому что это тот опыт, который как раз не впитан с молоком матери, а воспитан окружением. Каков процент? Его невозможно предсказать. И все зависит от того, как устроится жизнь конкретного ребенка.

И еще. После освобождения матери, чьи дети были переданы из дома малютки в обычные детские дома, нечасто вспоминают о своих чадах. Обычно освобождающиеся женщины планируют это когда-нибудь «потом», на время, когда они устроятся на свободе. Однако это «потом» часто так и не наступает…
А Артемке повезло. И сейчас им нужно просто помочь.

Яна БУБЯКИНА.

"Эхо столицы"