Смерть у озера: Неразгаданные тайны следствия (Окончание)

Окончание. Начало смотрите тут.

Почти выдуманный детективный рассказ

РИГ SAKHAPRESS.RU Перед тем, как сделать выстрел по удалявшейся утке он услышал выстрел своего напарника по этой пролётной стайке. Другого выстрела ему было уже не суждено услышать: заряд из второго ствола ружья разгоряченного стрельбой Еловского разнёс ему голову…

По поводу произошедшего несчастья часа через два в доме на базе «Белое озеро» состоялось совещание, ходом которого руководил Чураев. Он был немногословен:

- Товарищи, давайте решим, как быть. При этом как люди, от которых зависит ход дальнейшего развития республики, будем исходить из интересов региона. Налицо несчастный случай, думаю, никто этого не оспорит. У кого какое мнение?

Собравшиеся руководители республики и столицы молчали, придавленные случившейся бедой. Не поднимал головы и Еловский. Чураев оглядел людей, его взгляд остановился на руководителе правительства:

- Что скажешь, Георгий Михайлович?

Тот тяжело вздохнул и пожал плечами:

- Очень сложная ситуация, Гаврил Иванович… Разрешать её, конечно, надо и немедля. Лично я думаю, если мы обрисуем обстановку такой, какая сложилась, то это будет иметь далеко идущие, отнюдь не благоприятные для Виктора Сергеевича и республики последствия. Нашего куратора определенно отстранят от должности, что не лучшим образом повлияет на проводимую нами работу по развитию алмазного производства. Кроме того, что гораздо важнее, падет огромная тень на престиж Центрального Комитета партии, чего мы ни в коем случае не должны допустить.

- Да, всё это неминуемо отразится резко отрицательно и на дальнейшей работе нашего руководителя, да и всей партийной организации республики, - согласился с Петровским второй секретарь обкома Липкин. Было видно, что он тоже сильно удручён случившимся. Вздохнув, выступавший продолжил. – Мы все понимаем: всё это произошло случайно, в результате неосторожности. Потому надо исходить и из этого…

Тут неожиданно для всех с места поднялся Соломин Николай Иванович, руководитель парторганизации Якутска. Оглядев расположившихся вокруг стола товарищей, он заговорил уверенным тоном:

- Ситуация действительно патовая. И я вижу только такой выход: кто-то из нас должен взять вину на себя. И это могу сделать я… Понимаю, чем это чревато, но иного не дано. Платонов был моим личным другом, уверен, он бы одобрил моё решение. Поступаться малым ради большего – этому нас учили в партии…

Присутствующие молчали, но было видно по просветленным взглядам, что они уважительно восприняли слова Соломина.

Тут вновь заговорил Чураев:

- Спасибо вам, Николай Иванович, за вашу решимость. Действительно, предложенное вами - выход с наименьшими потерями из создавшегося положения. В свою очередь мы сделаем всё, чтобы разрулить ситуацию в лучшую сторону.

На том и порешили. Обговорили вопрос, как и что надо будет рассказать на следствии, которое, никто не сомневался, ожидалось впереди. Версия о неосторожном выстреле, произведенном Соломиным, который находился в скрадке вместе со своим погибшим другом, была воспринята без колебаний всеми.

* * *

Через несколько дней Соломин подал заявление с просьбой освободить его с занимаемой должности. Он написал, что виновен в гибели своего близкого друга Платонова и потому пришел к выводу, что не имеет морального права далее находиться на посту первого секретаря горкома КПСС и выполнять обязанности члена бюро обкома партии. Постановлением бюро обкома от 21.08.1975 г. заявление Николая Ивановича было удовлетворено.

Осенью того же года уголовное дело, возбужденное по факту неосторожного убийства Платонова, совершенного Соломиным, было прекращено с учетом признания им вины, глубокого раскаяния по формулировке «в связи с утратой общественной опасности». Впоследствии Николай Иванович был переведен в распоряжение Магаданского горкома партии. Спустя несколько лет он вернулся в родную республику и далее добросовестно прослужил на различных должностях, в том числе и руководящих. А Еловский и далее, вплоть до выхода на пенсию, проработал в ЦК партии и довёл начатое дело по развитию горнодобывающей, в том числе алмазодобывающей, промышленности Якутии до логического завершения.

* * *

- А что же таинственного в этой истории? – недоуменно спросил Иван, единственный не юрист в нашей компании. – Как даже я понимаю, произошел обычный несчастный случай, каких случается немало.

- Да, конечно, сам факт неосторожного убийства не вызывает сомнений, – попытался я разъяснить непонятные моменты, - потому и уголовное дело не стали доводить до суда. Вопрос в другом – кто же всё-таки виновен в смерти Платонова? Здесь два варианта – стрелял либо Еловский, либо Соломин. Я рассказал вам о первом варианте, который является как бы «народной» версией, то есть основанной на слухах вокруг этого дела. А вторая версия – она официальная, в общем подтвержденная материалами расследования, проведенным моим коллегой Макаром Яковлевым, в то время старшим следователем прокуратуры республики. Я близко знаком с ним и задавал ему такой вопрос. Он уверенно заявил, что Платонов стал жертвой обычной неосторожности Соломина, да и только. А от версии о совершении этого преступления каким-то большим партийным функционером из Москвы он просто отмахнулся, назвав её абсурдом.

Тут в разговор вклинился Трофимыч:

- Слушай, Лёва! Ведь в те годы среди народа, и даже наших коллег, ходили разговоры о якобы умышленном убийстве Платонова, будто он был наиболее реальным кандидатом на должность первого секретаря обкома, потому, мол, его, говоря современным языком, «заказали». Чтобы он не мешал действующему руководителю республики. Разве не так?

- Я тоже слышал такие разговоры. Но всё это ерунда, такое вряд ли могло быть. Зная бывшего первого секретаря обкома КПСС Чураева, пусть даже по воспоминаниям сослуживцев и друзей, я лично такую версию исключаю. Не вижу смысла, с чего бы ему пойти на «заказуху». Он вплоть до смерти по болезни пользовался в стране огромным авторитетом честного, принципиального руководителя. Ныне даже «демократы» не сподобились очернить его. А ведь имелся хотя бы ничтожный повод для этого, они не преминули бы забросать его доброе имя грязью.

- Да, это как пить дать, - согласился наш вожак. Чуть помолчав, он спросил:

- А ты видел материалы уголовного дела? Достаточно ли доказана причастность именно Соломина к этому случаю?

- О-о! Это, как говорится, вопрос вопросов! Я дважды делал запросы на имя руководителя прокуратуры республики, но, к моему сожалению, безуспешно. Оба раза мне ответили, что это уголовное дело они в своем архиве не нашли. Хотя однажды оно понадобилось следователю, расследовавшему другое уголовное дело, для снятия копий с некоторых документов. Дело загадочным образом исчезло.

- Ха! Это разве не говорит о том, что здесь не всё гладко?! – встрял в разговор Алексей, до этого молча усваивавший информацию об этом необычном деле. – А может его специально уничтожили, чтобы спрятать концы в воду, а? – оглядел всех нас сыщик, уже зараженный «бациллой» профессионально критического отношения ко всему услышанному.

- Не знаю, не знаю… – ответствовал я. – Может, оно просто потерялось при переездах этого учреждения по чьей-то халатности. Но согласен, этот факт добавляет интриги, некой таинственности в эту историю.

- Значит, не всё так просто в этом деле? – как бы про себя молвил Трофимыч. Потом обратился ко мне:

- А ты, Лёва, попробовал бы поговорить с самим Соломиным. Он бы внёс ясность в эту историю.

- Я делал такую попытку, но Николай Иванович уклонился от встречи. Наверняка, не хочет ворошить прошлое…

Все молча согласились со мной. Ведь с тех пор прошло почти сорок лет, кому охота бередить прошлые душевные раны. А таковые, конечно, остались у него – ибо тот случай в любом раскладе перевернул всю его жизнь...

Леонид ДИОДОРОВ.

январь 2014 г.