РИГ SAKHAPRESS.RU «Национальность саха?» «Нет, в официальном перечне нет такой национальности. Это самоназвание якутов. Я — якут». «Родной язык (после небольшой паузы) якутский?» «Нет, русский. А как иначе, если мой первый учебник так и назывался «Родная речь»? Такой диалог происходит у автора этих строк каждый раз, когда ко мне приходят во время переписи населения. В большинстве своем переписчиков набирают из числа студентов, а они в основном якуты. Почему-то уверен, что после такого разговора я невольно посеял в их сознании семена того самого бытового национализма. Ведь наверняка кто-то из них после услышанного сказал про себя, а, может, и вслух: «Да какой он якут. Маргинал».
Спасибо отцу Вообще я глубоко уверен, что самый эффективный способ воспитания — это личный пример. Мои дети время от времени под влиянием увиденного в телевизоре, прочитанного в социальных сетях или, наконец, услышанного на улице, в школе, на рынке, да мало ли где проявляется пресловутый национальный вопрос, спрашивают: «Пап, а почему ты всегда говоришь, что национализм — это очень опасная штука». На что я им отвечаю, что просто видел своими глазами в армии, как национализм разрушил великую страну. А еще всегда привожу в пример моего отца и их дедушку, которого они никогда не видели. Умер он рано. Так вот, мой отец был учителем якутского языка и, более того, серьезно увлекался осуохаем и тойуком, став еще в молодые годы признанным знатоком якутского фольклора и запевалой. После окончания Якутского государственного университета он прибыл в родную Нюрбу, где семье молодых специалистов (мать закончила медучилище, а свадьбу сыграли во время учебы) была предоставлена отдельная квартира в новеньком двухквартирном доме. Причем не где-нибудь, а прямо во дворе школы № 1, где отец и начал учить детей якутскому языку и литературе. Однако всех своих троих детей — старших брата и сестру, а также меня он отдал учиться в школу № 2, расположенную чуть ли не в трех километрах ходьбы от дома. Тогда мало кто понимал поступок отца. Не знаю, что он отвечал людям, задававшим ему один-единственный вопрос: «Почему ты, учитель якутского языка, отдал своих детей в русскоязычную школу?» Нам же он все объяснял просто: «Без хорошего знания русского языка вам будет трудно жить». Житейскую мудрость его слов мы поняли только после окончания школы, когда отличное знание великого и могучего позволило с легкостью преодолевать трудности, которые испытывают люди при попадании в другую языковую среду. У нас их просто не было. Будь то во время учебы, службы в армии или в трудовом коллективе. Вот почему мы благодарны отцу, сделавшему в свое время непростой для себя выбор.
Чужой среди своих Однако еще в самом детстве мне пришлось регулярно сталкиваться с другими трудностями. Может, это и были проявления того самого бытового национализма, но факт остается фактом. Буквально каждый день мне приходилось драться. Как минимум, дважды. В своей школе с одноклассниками, причем разделение было строго по национальному признаку: якуты против русских, коих, понятное дело, было больше. Но самое интересное начиналось по дороге домой, когда приходилось драться с якутами, которые, скажем так, недолюбливали всех, кто учится во второй школе. При этом, как принято сегодня говорить, этническим якутам доставалось едва ли не больше. То есть я был чужим среди своих. Это потом, уже в старших классах мы с улыбкой вспоминали наши мальчишеские дуэли до «первой крови» или настоящие битвы «стенка на стенку». Это потом наше тупое противостояние на кулаках переросло в здоровое соперничество на баскетбольных и волейбольных площадках, на борцовском ковре и боксерском ринге, а еще круче на предметных районных олимпиадах. Но в нашем детском сознании все равно вселился этот настоящий бес разделения. Разделения по цвету кожи и разрезу глаз. Каждый боролся с ним как мог. Кому-то помогли родители, кому-то вчерашние враги, ставшие в ходе простого человеческого общения лучшими друзьями на всю жизнь, а кому-то учителя. И вот о них следует сказать особо.
Утекают мозги Трудно отыскать человека, который бы плохо отзывался о своих учителях. И по прошествии лет наше положительное восприятие к ним только усиливается. Меня часто спрашивают: «Откуда ты все знаёшь?» На что я отвечаю: «Да оттуда, откуда и вы, от учителей». Так уж получилось, что в нашей школе практически все учителя были женами геологов, авиаторов и энергетиков, приехавших в далекую Нюрбу ковать алмазную славу Западной Якутии. Все они, как и мужья, были выпускниками ведущих вузов Москвы, Ленинграда, Киева, Минска и других крупных городов бывшего Советского Союза. Соответственно, у них был очень высокий уровень образования, которым они делились со своими учениками. В этом и заключается секрет того, что аттестат Нюрбинской средней школы № 2 всегда был определенным знаком качества. К сожалению, был. Дело в том, что с распадом Союза и жесточайшим социально-экономическим кризисом начала 90‑х начался массовый исход русскоязычного населения. В считанные годы Нюрбу, да и другие крупные промышленные поселки и города Якутии и всего Дальнего Востока покинули тысячи, десятки, а по официальным статистическим данным, сотни тысяч высококвалифицированных специалистов. Причем они были заняты в самых разных сферах — от промышленности и транспорта до культуры и образования. В общем, все это можно назвать настоящей утечкой умных мозгов и умелых рук. Крайне негативные последствия такого кадрового провала, вылившегося помимо прочего еще и в демографическую яму, мы будем ощущать еще долго.
Федор ГРИГОРЬЕВ. "Якутия" Продолжение следует
