Новость о том, что в республике задержан "Якутский Чикатило" вызвало большой общественный резонанс. Об этом писали не только местные, но и федеральные СМИ.
Напомним, 61-летнего мужчину обвиняют в серии убийств и изнасилований, которые были совершены еще в 80-90 годы прошлого столетия. Среди его жертв называют девочек 4, 5 и 9-и лет, 15-летнюю школьницу, несколько женщин.
В далеком уже 1983 году в якутском городе Ленске пропали две девочки 4 и 5-ти лет. Было возбуждено уголовное дело по статье УК "Умышленное убийство", поиски велись несколько лет, но результата не дали.
Спустя 11 лет, в 1994 году в Ленске вновь пропала несовершеннолетняя, на сей раз 9-летняя ученица. Она ушла в магазин за хлебом и... не вернулась.
Следователи объединили эти дела в одно производство, но раскрыть тайну исчезновения девочек им тогда не удалось.
С тех пор прошло почти 30 лет. Казалось, что эти преступления так и останутся "глухарями". Однако в 2021 году дело сдвинулось с мертвой точки. Сотрудники правоохранительных органов обратили внимание на заключенного одной из новосибирских колоний, которого в 2018-м году приговорили к 18 годам лишения свободы за серию убийств и изнасилований малолетних девочек.
Как же появился этот след, который в итоге вывел на подозреваемого в жестоких изнасилованиях и убийствах детей?
Одним из инициаторов нового расследования был известный в Якутии писатель, полковник в отставке Виталий Михайлович Егоров. Он приложил массу усилий, чтобы дела об убийствах малолетних детей 30-40-летней давности достали из-под сукна.
Именно об этом корреспондент Sakhapress беседует с Виталием Михайловичем. Но прежде, чем осветить все перипетии произошедших событий, хотелось бы представить нашего собеседника читателям.
- Виталий Михайлович, в одном из интервью вы сообщали, что у вас большая практика раскрытия уголовных дел, в основном, убийств, а это около трехсот раскрытых лично или в составе группы, преступлений. Также вы автор популярных детективных романов, таких как «Эхо ненависти», «Проклятая гора», «По следам людоеда» и многих других. Расскажите о себе, своей работе в уголовном розыске.
- В милицию я пришел работать в 1982 году после окончания русского отделения историко-филологического факультета ЯГУ. Почему выбрал профессию милиционера?
Наверное, сказалось то, что во время учебы в школе я состоял в добровольной народной дружине, и с милиционерами патрулировал улицы своего родного поселка. Там я слушал рассказы старых милиционеров об их работе, о том, как они ловят воров и убийц, защищают людей от их преступных посягательств. Все это для меня было чрезвычайно интересно, что в конечном итоге и определило, наверное, мои дальнейшие шаги к тому, чтобы когда-то стать милиционером.
Это не пафосные воспоминания, а реалии жизни. Среди моих друзей были такие, которые не приемли милиционеров в принципе и никогда бы не стали одними из них. Я же уважал милицию, знал, что она стоит на страже закона, потому-то, наверное, будучи студентом, также состоял в дружине при студгородке, и со своими однокурсниками охранял общежитие, где мы жили.
Прослужив менее года в патрульно-постовой службе, был переведен в уголовный розыск. В то время город Якутск был поделен на два района – Ярославский и Октябрьский. Я служил в отделе милиции Ярославского горисполкома и боролся с ворами, грабителями и разбойниками. Когда в 1988 году расформировали районы и на базе двух отделов милиции было создано Управление внутренних дел города Якутска, меня назначили старшим группы по борьбе с преступлениями против личности. В основном мы занимались раскрытием убийств и тяжких телесных повреждений со смертельным исходом. Первое запоминающееся и громкое преступление, которое раскрыла наша группа, было изнасилование с последующим убийством женщины-юриста. Была задержана группа молодых людей, так называемая «золотая молодежь» города. По следам этих событий я написал повесть «Страхи Сопки любви».
Конец восьмидесятых и девяностые годы в целом ознаменовались резким всплеском преступлений против личности. Не проходила и неделя, мы поднимали сокрытые трупы везде, где только можно: на воде и под водой, на земле и под землей, в лесу, на болотах, сожженные останки на кострищах, скелеты давно уже пропавших людей…
Работали без выходных, без отпуска, днем и ночью, и я действительно за более чем 10 лет лично раскрыл и участвовал в раскрытии около трехсот убийств. Цифры, конечно, впечатляющие, но этого я добился не благодаря тому, что являюсь кем-то из ряда Эркюля Пуаро, Мегрэ или Шерлока Холмса, этаким супер-опером. Просто я оказался в нужное время в нужном месте. Накануне и после падения Советского Союза многие профессионалы-сыщики ушли из милиции, их заменила молодая поросль оперативников. В такой обстановке мне поручили возглавить подразделение, которое борется с убийцами и насильниками, и ничего не оставалось, как со своими коллегами-соратниками с головой окунутся в работу, раскрывая эти преступления.
Было неимоверно тяжело работать, но я сейчас благодарен тем временам, поскольку не испытываю нехватку материалов для своих произведений. Сейчас ко мне подходят друзья, бывшие коллеги, и мы разговариваем о былых временах, вспоминаем пору нашей молодости. Так я освежаю память, вспоминая те или иные раскрытые преступления и, казалось бы, все забыто, но когда начинаю писать, перед глазами восстанавливается вся картина произошедшего.
- Хорошо, но давайте вернемся к поиску "Якутского Чикатило". Каким образом вы связаны с делами об изнасилованиях и убийствах детей в 80-90 годы прошлого века в Ленском районе? Когда вы впервые с ними столкнулись? Расскажите об этом подробнее.
- В 2017 году мне в руки попало воспоминание одного из оперативников Ленского РОВД, ныне пенсионера МВД Владислава Пшенникова. Отмечу, что Ленский район всегда отличался тяжестью и сложностью совершенных преступлений, вспышками и активностью криминала, что, в свою очередь, способствовало закалке характера сотрудников уголовного розыска, приобретению опыта в борьбе с уголовной преступностью, сплочению своих рядов...
Одним из самых ярких, преданных своей службе, принципиальным во взглядах представителем нашей оперативной службы поистине является подполковник милиции в отставке ПШЕННИКОВ Владислав Иванович, воспоминания которого являются свидетельством этому:
«Август 1997 года сотрудники ОУР Ленского РОВД ждали с тревогой, возможно в это время мог проявить себя «ленский» маньяк-педофил. Такому предположению предшествовали исчезновения малолетних девочек в городе Ленске в 1991 и 1994 годах. Возраст исчезнувших девочек был от 5 до 12 лет.
По исчезнувшим девочкам в то время проводилась огромная по объему оперативно-розыскная работа. За эти годы, казалось, каждый житель Ленского района был проверен на причастность к данным преступлениям. Несмотря на все усилия, преступления оставались нераскрытыми. Работа по ним не приостанавливалась и оперативным работником, занимавшимся преступлениями против личности, велась по ним практически постоянно. Периодически наезжали работники ОУР МВД РС(Якутия), которые также занимались раскрытием резонансных преступлений.
На основании собранных материалов нами был сделан вывод, что данные преступления были совершены одним лицом, с периодичностью раз в три года. Оба преступления были совершены в августе. В связи с этим, именно в августе 1997 года нами были разработаны ряд мероприятий профилактического характера. Сотрудники ОУР, участковые, ПДНщики на своих закрепленных зонах и участках постоянно в своей повседневной работе предупреждали население города Ленска о возможном нападении маньяка-педофила на малолетних девочек. Особое внимание мы обращали на «мухтуйскую» часть города, где преобладал частный сектор, и малолетние дети частенько гуляли одни, ходили на речку Мухтуйка, собирали грибы.
Я в то время работал в должности начальника ОУР. Во второй половине августа находился на больничном - сказалась болезнь ног. В один из дней, вечером ко мне домой подъехал Игорь Дмитриев, который в мое отсутствие исполнял обязанности начальника уголовного розыска. Когда он вошел к нам во двор, я сидел на крыльце и сразу же спросил его: «Что, девочка...?», на что Игорь ответил, что «две...». Конечно, что я почувствовал в этот момент трудно передать словами. Какое-то чувство бессильной злобы, отчаяния, вины охватили меня. Но все же собравшись, я переоделся и поехал с Дмитриевым на место происшествия.
Местом происшествия был лесной массив за речкой Мухтуйка, примерно в 1,5-2-х километрах от города Ленска. Когда мы с Дмитриевым по лесу вышли на место обнаружения трупов малолетних девочек, следственно-оперативной группы уже не было, трупы девочек так же были вывезены. По лесу ходили сотрудники милиции, осматривая прилегающий к месту происшествия лесной массив. На месте происшествия, кроме затоптанной почвы и небольших следов крови, мы ничего не обнаружили и вернулись в город.
В отделе, после общения с родителями погибших малышек, вырисовывалась картина происшедшего. Обе девочки Ю. и Л. жили со своими семьями в Мухтуйской части города Ленска, в частном секторе. В этот день они утром собрались и пошли по грибы в лес. Родителей это не удивило и не насторожило, так как ходили они по грибы уже не раз, благо осень на грибы была урожайной, и многие жители города по утрам и днем, в свободное время, собирали грибы. Когда девочки не вернулись к обеду, родители стали волноваться и начали искать их в городе. А отец Ю. пошел искать их в лес, так как знал, где они обычно собирают грибы, где и обнаружил трупы девочек...
Как всегда, на месте происшествия не обнаружили ничего, что могло бы как-то обозначить преступника, его приметы. Не было так же никаких свидетелей, которые могли чем-то помочь в розыске преступника.
В тот же вечер я собрал своих оперов, все вместе обсудили данное преступление, наметили примерный план действий на завтра. Отпустив оперативников, я составил уже детальный план оперативно-розыскных мероприятий с учетов их предложений.
Продолжение следует