РИГ SAKHAPRESS.RU Лет в пять, постигая грамоту, я читала все объявления и вывески, и до сих пор помню лозунг в конце 60-х, выведенный белой краской на красном ситце: «Бука бары быыбарга!» («Все на выборы!»). Тогда я, советский ребенок, не понимая значения, громко распевала на все лады непонятные для меня, и потому загадочные слова на все лады. Взрослые смеялись, и, наверное, пытались объяснить мне, что такое выборы. Но я этого уже не помню. А помню большой светлый зал, нарядных родителей, красную ковровую дорожку и много людей. У всех было приподнятое настроение, и я полагала, что это оттого, что на празднике, который называется «выборы», продавали сгущенку и колбасу. Может, отчасти я и была права, ведь в остальное время мы эти продукты в районе практически не видели. Сегодня, с высоты прожитых лет мне кажется, что активность масс искусственно подогревалась выбросом дефицита, и путь к сердцу избирателя лежал через желудок. Тогда, в условиях однопартийной системы, очевидно, суть выборов была не столь важна. Впрочем, я могу и ошибаться, поскольку за младостью лет не могла прочувствовать всю степень важности и серьезности момента. Позже, выборы стали неким атрибутом жизни – в положенное время все шли на участок, чтобы опустить в урну бюллетень. Это не обсуждалось и принималось как данность. Тогда меня, потенциального избирателя волновало нечто куда как более близкое и понятное –личная жизнь, рождение детей, работа, творчество. Возможно, мои суждения субъективны, но осмелюсь предположить, что подобная аполитичность касалась большинства населения, да и какой мог быть выбор в условиях безальтернативной однопартийной системы? В общем, кандидаты в любые уровни власти выбирались мной по интуиции, исходя из принципа: «У этого вроде взгляд добрее», «у этого фамилия звучит красиво»… Красные ковровые дорожки еще имели место быть, но ощущение праздника пропало, сменившись легким раздражением от кажущейся бесполезности и зря потраченного времени. Сменялось время, сначала в умы, сердца и жизни ворвалась перестройка, перевернув сознание и смяв всеустоявшиеся представления о жизни, которую позже назовут обидным для нашего поколения словом «застой». Затем страну залихорадило: смена формации, лихие девяностые с неплатежами, сообщениями о голодных обмороках и непонятной «картонной» «валютой» - талонными карточками, прозванными в народе «сахариками». Возможно, именно тогда, народ, доведенный до отчаяния, начал объединяться, и дни ознаменовывались мерными стуками касок об асфальт бастующих шахтеров или дорожников, или траурным маршем в исполнении работников культуры, месяцами не получающих заработную плату. Людям, озабоченным насущным: где, как заработать на жизнь? чем накормить голодных детей? Тут не до политических игр, не до выборов, каких бы то ни было уровней. Народ больше не верил руководителям государства и правительства, согласно известной поговорке - сытый голодного не разумеет. Голодный сытого так же не хотел и не был в состоянии понять. Сменилось время, формация, выросло целое поколение новых избирателей. Лозунг моего детства: «Бука бары быыбарга» сменили новые «кричалки» на билбордах и растяжках. Не вдруг и не сразу появилось осознание себя как маленького, но необходимого винтика в огромном механизме политической системы, жизни всей большой страны. Время, когда народ – обезличенный электорат, был готов бездумно верить очередным прокламациям, или равнодушно отмахиваться: «все равно будет так, как захочет власть», закончилось.
Виктория ГАБЫШЕВА
