РИГ SAKHAPRESS.RU Особенно, если ты -- инвалид. ...Тот, кто не хочет работать, как известно, ищет причины. Тот, кто хочет, – возможности. А что делать, если желание и возможности никак не встретятся друг с другом? ...«Ты можешь все!» – эту фразу Андрей от мамы слышал с детства. Он жаловался ей на то, что плохо ходят ноги, а она в ответ просила его принести из кухни стакан воды. Он пытался сказать ей, что ему сложно говорить и его, бывает, не понимают другие люди, а она отправляла его за продуктами в магазин. Зато сейчас, когда мамы у 26-летнего Андрея Слабоспицкого больше нет, он понимает, как же она была мудра. Потому что с диагнозом «детский церебральный паралич», с которым другие даже в быту не в состоянии обойтись без посторонней помощи, он умеет буквально все. И для него, одинокого инвалида второй группы третьей степени, это едва ли ни главный спасательный круг в этой жизни. ...Жизнь у Андрея делится на два неравных отрезка: с мамой и без нее. – Сколько себя помню, всегда был с ней, – вспоминает он. Мама Андрея, Елена Викторовна, была одним из тех немногих людей в его жизни, которую его страшный диагноз не испугал. Прежде всего, она была сильной. Возможно потому, что, давно потеряв собственных родителей и не видя поддержки от бывшего мужа, знала: надеяться может лишь на себя. В 90-ые, пытаясь выжить с больным ребенком на руках, занялась коммерцией. Довольно удачно. Товар, который привозила, расходился неплохо. Сначала торговала на рынке, чуть позже смогла взять в аренду киоск. При этом Андрея она старалась далеко от себя не отпускать, отправляясь вместе с ним даже за товаром. «Я объехал с ней всю Россию, – рассказывает он. – Ну, и как-то само собой втянулся в торговый бизнес: я там все знаю, все умею. Можно сказать, торговля у меня в крови. Я родился продавцом!» В мамином киоске 11-летний Андрюшка довольно быстро научился отпускать покупателям товар, потом сам освоил кассу. Когда парню исполнилось лет пятнадцать, Елена Викторовна уже доверяла сыну поездки на оптовые базы – закупать товар. Однако эта идиллия продлилась недолго. «Нам сказали: или стройте магазин, или закрывайтесь, – рассказывает Андрей. – Поскольку на строительство средств у нас не было, от аренды пришлось отказаться. Знакомая предложила маме поработать у нее продавцом...» И здесь Андрей опять оказался в абсолютно своей стихии. Очень скоро он помогал уже не только матери, но и хозяйке магазина: самостоятельно заказывал товар, сам рассчитывался с торговыми представителями... А потом мама умерла: сахарный диабет... И жизнь пошла совсем другая. * * * – На работу меня никто не берет, даже те знакомые, которые видели меня в деле. Говорят: помогать матери – это было одно, а работать самому совершенно другое. Боятся! Я на них обиды не держу – со всеми в хороших отношениях. Но обидно! Ведь работать-то могу... Незнакомые и вовсе, как только узнают про группу инвалидности Андрея, сразу же дают от ворот поворот. Как-то он зашел в один из крупных торговых продовольственных центров Якутска. Предложил администратору взять его мерчендайзером – выкладывать товар на стеллажи: такая работа ему вполне по силам. Та сначала согласилась. Потом потребовала карту индивидуальной реабилитации, такие есть у каждого инвалида. А там запись – «нетрудоспособен». Ну и все... Ничего не дали и визиты в Центр занятости населения Якутска. И походы на ярмарки вакансий. И попытки встроиться хотя бы в одну из тех программ трудоустройства, которые адресованы непосредственно инвалидам. «Как только видят запись «нетрудоспособен», ответ следует один – «нет!», – разводит руками Андрей. ...Эта вторая группа, которую ему присвоили в Бюро МСЭК в 2008 году, для многих инвалидов, в каком-то смысле, как приговор. Тем, кому она полагается, пенсия назначается чуть выше, чем по третьей, «рабочей» группе, но устроиться на работу с ней, как правило, уже нельзя. Многих, впрочем, такое положение дел вполне устраивает. – У меня масса друзей-инвалидов, которые получили вторую группу и рады. Ведут разгульный образ жизни, попивают. Если не хватает на жизнь, подворовывают или попрошайничают. Жизнь без обязанностей портит людей, – констатирует Андрей. Он же, оставшись один, старается не только элементарно выживать, выкраивая из своей пенсии средства на продукты, коммунальные расходы и прочее. У парня давно сложился в голове проект собственного будущего. А именно – конкретные идеи относительно собственного небольшого бизнеса, связанного с тем, что удается ему лучше всего – с торговлей. Но без первоначального кредита его не начать. Однако ни в одну из программ содействия самозанятости инвалидов он так и не попал. Мы связались со специалистами Центра занятости Якутска. Там подтвердили: работают они в основном с инвалидами III группы. К тому же в нынешнем году программа содействия самозанятости, благодаря которой люди с ограниченными возможностями могут благодаря поддержке государства начать какой-то собственный бизнес, уже на исходе. Что будет дальше, пока неизвестно. Там были готовы рассмотреть ситуацию Андрея, так сказать, в индивидуальном порядке. Но – ничего не обещая... Все это, честно говоря, весьма удивило. И это в то время, когда общество все определеннее нацеливают на то, чтобы инвалиды воспринимались как люди, чьи возможности просто немного ограничены? Это тогда, когда постоянно звучат призывы всячески помогать их интеграции в социум? Так какой прок от всех этих словесных пассажей, если конкретные люди в своих конкретных ситуациях бьются как мухи о глухое стекло, но так и не могут вырваться из того замкнутого круга, в который их определил проклятый недуг?.. Правда, определенная надежда забрезжила после того, как мы связались с республиканским Бюро медико-социальной экспертизы. «В последнее время ограничения в трудоспособности или противопоказания к ней при этой группе инвалидности стали менее жесткими. Так что пусть Андрей подойдет к нам. Мы посмотрим, что можно сделать», – ответила заместитель начальника бюро Анастасия Гоголева. Попутно сообщив, что они стараются, как можно раньше провести социальную реабилитацию инвалидов – вынужденное безделье нередко заканчивается деградацией... Андрея такое существование не устраивает совершенно. – Я работать хочу! – говорит он. – Завести семью. Я не из тех, кто сильно любит деньги, но хочется какой-то стабильности в жизни... И, надо думать, он имеет на это право. Потому что парню всего 26, жизнь его только–только началась, а голова у него работает так, что дай Бог каждому...
Елена ВОРОБЬЕВА Фото автора Парламентская газета «Ил Тумэн»:
http://news.iltumen.ru/topic.php?id=101104
