Страшные истории Якутии: Злой дух из етёха

РИГ SAKHAPRESS.RU В конце 19 века жил в Восточно-Кангаласском улусе один человек по имени Хабыас Бёччээн, единственный сын старика Лэгээнэ.

Несмотря на бедность, шустрый малый женился на дочери мельджехсинского богача и, построив новенький балаган недалеко от своего родового поместья, зажил с молодой женой на новом месте.
Как принято было в то время, молодые пустили к себе так называемых дьукаах (живущие в одной юрте соседи-квартиранты). Видимо, так было удобней и легче перезимовать суровую, длинную зиму, да и веселей. В дьукаахи попросился друг детства Чыппа, который был женат и уже имел троих маленьких детей.

Поздней осенью, с началом заморозков, дощатая дверь балагана, не покрытая шкурой, стала пропускать тепло, и в юрте сильно похолодало. Время забоя скота еще не наступило, так что ни лошадиной, ни коровьей шкуры у Хабыасов не было. Что делать? Дети соседей и молодая жена Хабыаса, которая носила своего первенца, стали покашливать и болеть. Нужно было что-то делать. Тогда он вспомнил, что к западу от их аласа находится заброшенная усадьба бая Скрыбыкина. У несчастного бая – видимо, за какие-то грехи – за короткое время померли один за другим все дети. По слухам, его детей сжирал страшно кровожадный шаман, превратившись в детского абаасы. Оставшись одни, несчастные родители вскоре тоже померли. Усадьба со всей утварью превратилась в етёх*. Ни один якут, даже самый, так сказать, мэник-мэнигийээн*, не отваживался заходить и брать что-либо из такого проклятого етёха. Считалось, что принесший что-нибудь оттуда может ненароком навлечь на себя и своих близких проклятье шамана.

Потому вначале Бёччээн Хабыас тоже остерегался брать из проклятой усадьбы какую-либо вещь, но нужда заставила. Вместе с Чыппой они отправились в заброшенный етёх в поисках шкуры или войлока, чтобы утеплить дверь. Думали, ничего страшного, потом, когда забьем скотину, поменяем, а эту принесем обратно. С трудом открыв скрипучую осевшую дверь етёха, на первом же ороне* мужчины обнаружили отличную подстилку из разноцветных шкурок лошади, подходящую для обивки двери. Они взяли ее и в тот же день, к великой радости домочадцев, утеплили юрту, в которой сразу же потеплело.

Вечером обе семьи сварили мяса и уселись ужинать на своих столах по разные стороны от очага. При этом произошло одно очень странное: когда жена Хабыаса стала вытаскивать мясо из котла, вместе с половником вытащилась старая, порванная рукавица из телячьей шкуры. Молодая хозяйка Дарья от испуга чуть не выронила половник. К тому же, к ее стыду, это видят все присутствующие. Как такое может быть, думает про себя Дарья, ведь она слыла рачительной и чистоплотной хозяйкой и помнит, что хорошенько помыла мороженое мясо, прежде чем бросить в котел. В общем, в конце концов свалили на младшего сынишку соседей – Батанкаса, изрядного шалунишку. Мол, это бедокуристый мальчишка притащил с улицы чью-то старую рукавицу и бросил в котел соседей, когда никто не видел. С тем и успокоились и легли спать.

Однако утром случилось еще одно непредвиденное неприятное происшествие. Во время утреннего чаепития слева от камелька вдруг откуда ни возьмись дважды шлепнулись мокрые коровьи лепешки. Взрослые, сильно удивившись, вскочили со своих мест и с подозрением уставились на детей, которые спокойно завтракали, было непохоже, что это их проказы. Вечером история с рукавицей повторилась, но на этот раз она оказалась в соседском котле, хотя вчера ее выкинули куда подальше. Ночью же всех разбудил страшный шум, который раздавался из хотона. Мужчины зажгли лучину и, войдя в коровник, увидели следующую картину. Коровы, накануне привязанные по разным углам хотона, метались и громко мычали в середине, привязанные за рога друг к другу мертвым узлом.

В ту ночь, напуганные, так и не смогли сомкнуть глаз, дети, чувствуя что-то неладное, тихонько плакали. Что-то невидимое и страшное поселилось в новенькой юрте. Даже днем это нечто не давало никому покоя. К примеру, зайдет какой-нибудь человек в гости, сядет на низенький тальниковый табурет около камелька, а вокруг него откуда-то сверху падает коровий навоз. А одежда – рукавицы, шарф-моойторук и шапка – обнаруживается совсем не там, где он их снял, а например, в корыте для кормушки животных. В конце концов отчаявшиеся хозяева решили обратиться за помощью к шаманам. Сперва был приглашен местный шаман по имени Тууйас, затем из другого наслега более сильный шаман Сахсахаан, но после их камланий стало еще хуже. Вскоре весть о том, что в балагане у Хабыасов поселился невидимый злой дух, разошелась по всему улусу, и гости и хоносо-ночевщики стали обходить злополучный балаган стороной.

Однажды - это было весной, когда дни стали длиннее – в гости к Чыыппе пришел его младший брат Кёстёкуун, который слыл картежником и жуликоватым малым. Он как раз приехал из города, где оторвал солидный куш, и потому был в хорошем настроении. По приезде он узнал о бедствии, которое постигло семью старшего брата, и решил самолично убедиться в этом. Он не очень верил во всякие там абаасы и прочую нечисть, тем более знал, что брат живет дьукаах у своего друга детства в только что построенном новом балагане. Откуда там могут взяться какие-то абаасы? Он со словами: «Ну где ваш абаасы? Почему он не встречает меня?» - влетел в злополучную юрту. Домочадцы все были какие-то напуганные и в ответ не проронили ни звука, зато со стороны хотона полетели коровьи лепешки и попали аккурат на добротное суконное пальто гостя, на его нарядные торбаса из белых оленьих камусов и замарали их.

Гость вскочил и испуганно заозирался: мол, кто это шалит? Но присутствующие, уже привыкшие к таким проделкам невидимого духа, угрюмо молчали, как будто в рот воды набрали. И только дочь Чыыппы Кэтэриис, увидев заляпанное навозом ошарашенное лицо важного гостя, прыснула в рукав своего платья-халадая. И вообще, из всех домочадцев эта девочка, входившая в подростковый возраст, как будто нисколько не боялась злого духа, поселившегося в их юрте. Ей одной было смешно наблюдать, как кто-то невидимый закидывает вонючим навозом испуганных гостей. Наверное, потому вскоре еще одна нехорошая новость облетела наслег. По слухам, злой дух, который, видимо, ненароком был принесен с заброшенного етёха бая Скрыбыкина вместе с той злополучной подстилкой из лошадиной шкуры (которую, кстати говоря, давным -давно отнесли обратно), поселился в теле этой девочки-подростка.

По этому случаю, говорят, была приглашена покамлать знаменитая удаганка Бокуойа. Уезжая домой, удаганка сказала, что в Кэтириис вселился большой злой дух-абаасы, которого она, несмотря на все старания, не смогла изгнать из ее тела. Возможно, в скором времени, когда девушка чуть подрастет и выйдет замуж, дух сам уйдет от нее. Однако только в том случае, если она выйдет замуж по большой взаимной любви и будет счастлива в браке. А до этого времени придется терпеть проделки злого духа, потому что, даже если они переедут в другой дом, абаасы все равно увяжется за ними и не оставит их в покое.

Так и жили, стараясь не шуметь и ненароком не разозлить невидимого абаасы. Но однажды не выдержал вроде бы обычно спокойный и флегматичный Чыыппа, отец бесноватой девушки. В одну из ночей, когда в хотоне начался топот и раздалось жалобное мычание несчастных животных, мужчина ворвался в коровник с ружьем в руках и начал беспорядочно палить в разные стороны. В эту ночь шум больше не повторился, но наутро один глаз незадачливого стрелка опух и начал гноиться. Менее чем через год моложавый мужчина, у которого было довольно крепкое здоровье, остался без обоих глаз, совсем ослеп. А еще через какое-то время Кэтириис, к великому облегчению всех, вышла замуж за парня из соседнего наслега, которого сама выбрала себе в мужья и который тоже, по всей видимости, был влюблен в девушку. После свадьбы, как только молодые уехали к себе, обитатели несчастной юрты тихонько, без излишнего шума и гама, на закате дня, тайком переехали в другую местность. По слухам, там они наконец-то зажили спокойно.

Их заброшенный балаган постепенно ветшал и так же, как и другие етёхи, обрастал различными слухами. Иногда по ночам проезжающие мимо тех мест видели, как из трубы юрты шел дымок, а в окнах сверкал огонек, заманивая уставших путников на ночлег.

Яна ПРОТОДЬЯКОНОВА

"Эхо столицы"