Роман: Судьба делает крюк (Глава двадцать пятая)

Продолжение. Начало смотрите в «Другие новости по теме» РИГ SAKHAPRESS.RU На годовщину смерти Андрея Аркадьевича Надя идти не решилась, хотя она осознавала, что надо бы. По пути домой она зашла в храм и долго стояла перед величественными иконами, шепча молитвы за упокой. Перекрестившись, она поставила свечу за здравие. «Господи, дай сил Вадиму! Убереги его там, в лагере. Пусть душа его будет спокойна, Господи! Прости его. И меня прости, Господи!» У церковных ворот она снова перекрестилась. Солнце жонглировало бликами на куполах, пряталось на колокольне и снова выглядывало. Надя положила в ладонь женщины, просящей подаянья, денег и пошла восвояси. Это был первый день отпуска на новой работе. Как и тогда… Мысль о том, что ей нужно поехать к Вадиму, не оставляла ее ни на минуту. Она чувствовала свой долг перед ним, необходимость этой встречи… Она набрала номер Кирсанова. - Это можно устроить, конечно, - сказал Кирсанов Наде, выслушав ее просьбу. – Но тебе это нужно? - Нужно, Сашка. Очень нужно. Сможешь помочь – помоги, пожалуйста. - Перезвони мне завтра. Я подумаю. *** Забитый людьми микроавтобус нес Надю в глухое село. Ехать было почти полсуток. Машина рассекала колосящиеся поля надвое, неслась по трассе мимо деревень и поселков, пролетала по мостам над звенящими речушками. Пассажир рядом с Надей устало дремал, смешно свесив голову на бок и на поворотах всей тяжестью наваливаясь на Надю. На редких остановках она выходила, с удовольствием разминая ноги, и смотрела куда-то на восток, куда сужающейся лентой уходила дорога. Надя стояла посреди села. Зарычав, автобус поехал дальше, обдав ее клубом пыли. Мимо проносились на велосипедах крепкие загорелые мальчишки. Откуда-то доносилось кудахтанье кур. - Эй, мальчик, - окликнула она белобрысого парнишку, который мастерски крутил педали и держал руль одной рукой. Сделав вираж, парнишка остановился. - Чего вам? - А где у вас тут зона? - А там… - мальчишка показал рукой в сторону реки, – рядом. Дойдете до конца улицы, а справа зона будет. Ворота увидите, вышки стоят. И рванул дальше. Вот и зона. Надя сразу поняла, что это она. Длинный бетонный забор сверху «украшала» колючая проволока. На заборе кто-то, не побоявшись зоркого взгляда сторожей, написал неприличные слова. На территории зоны стояло несколько вышек. Надя видела, что в ней туда-сюда ходил часовой, сжимая в руках автомат. Ей показалось странным, что там, за высоким забором, течет какая-то своя жизнь, со своими законами и правилами. И ей было дико видеть людей в форме, которые равнодушно шли мимо нее. «Оперативники», - догадалась Надя. Кирсанов подробно рассказал, что она может увидеть. Решетчатые ворота были закрыты, и Надя прошла через калитку. Надрывно лаяли собаки. Надя увидела несколько овчарок на привязи за забором, которые разинули пасти, готовые вцепиться в глотку при первой же возможности. Она невольно вздрогнула, вспомнив, как в детстве ее укусила такая же псина. Отец тогда спешил ей на помощь с палкой в руках. - Режимный объект, гражданка, - сказал ей мужчина в форме, этакий бугай, крепкий и суровый. - Я к мужу приехала. Я на краткосрочное. - Фамилия? Надя назвала. - Пройдемте. Они поднялись по крутой лестнице. Впереди была толстая железная дверь. Она словно разделила мир напополам: мир вольный и невольный. Мужчина скрылся за этой дверью, предложив подождать. Надя присела на краешек деревянной скамейки и огляделась. На стене висел плакат, гласящий, кому и что положено. Слова «внутренний распорядок» напоминали, что здесь иные законы, законы для беззаконников. Вскоре в коридоре появилась женщина. Она еле затащила по лестнице тяжелые сумки. Этих сумок было больше, чем рук у человека. Наде стало ее жаль. Женщина устало вытерла пот со лба и присела рядом с Надей. - На свиданку? – участливо спросила она Надю. – Длительная? Кирсанов рассказал Наде, что длительное дается на трое суток. - Нет, - ответила она. - Через стекло, - проговорила женщина. – А я вот к мужу приехала. Пять лет мотаюсь. И она с досадой пнула сумку. - Такое чувство, что на весь лагерь жратвы везу. Сил никаких нет. - Долго ему еще? - Мужу-то? Десять… Надя прикинула, что в общей сложности у этого человека пятнадцать лет срока. Кожу обдала холодом. У нее не укладывалось в голове, что могут быть такие сроки. Ведь это половина жизни, которую она уже прожила. Из-за двери показался тот мужчина в форме, с которым она поднималась. - Пройдемте. Надя взглянула на женщину. Та от скуки перечитывала выученный за годы наизусть внутренний распорядок и уже не обращала на Надю внимания. Надя протянула паспорт. - Мобильный телефон сдайте, - послышалось из-за окошка. Надя протянула телефон, а взамен получила пропуск, выданный ровно на два часа. Оперативник открыл очередную дверь, которая со скрежетом захлопнулась за спиной. Господи, сколько их, этих дверей?! В крохотном коридорчике толпились женщины. Они спорили с какой-то женщиной в форме, со злостью выворачивая пачки сигарет, разворачивая фантики от дешевой карамели. - Не положено! – говорила та, что в форме. - Да ему бриться нечем. От дешевых лезвий у него раздражение, - настаивала молодая девушка. - Не положено, говорю. Выйдите, потом заберете. - Да я сыночку только сигарет. Он же не наркоман. Это просто сигареты, - упрашивала другая, у которой из-под цветного платка выбивались седые волосы. Надя с ужасом смотрела на происходящее. Ее бил озноб. Вот они, судьбы людские, переломанные, скомканные, выброшенные. В этой девушке, у которой не принимали лезвия. В этой бабушке, которую заставляли вскрывать пачки сигарет. В той, что ждала своей очереди за тяжелой лязгающей дверью, у которой впереди были еще долгие десять лет ожидания. Надя прислонилась к стене. Озноб не проходил. Ее трясло, словно в лихорадке. - Гражданка, - окликнул ее мужчина в форме, - пойдемте. - Так ведь досмотреть надо! – сказала ему женщина в форме. - Ее не надо. Надя пошла за оперативником. Ноги еле несли ее, а где-то позади слышалось: «Ну, примите, пожалуйста! Примите!» «Не положено!» Надю завели в крохотную комнатку, разделенную толстым стеклом и дверью. На столе стоял телефон. - Присядьте и ждите, - сказал оперативник и вышел. Надя села на стул. В ушах слышалось «Не положено!» Она закрыла глаза. Ей, наверное, было страшно. Страшно от того, что она вошла в чужой мир. Господи, почему? Может, встать и уйти, вернуться домой, отмыться? Нет, нельзя. Приехала уже. Зря разве столько часов пилила по трассе? Внутри все сжималось, едва она слышала лязганье дверей. - Здравствуй, родная! Вадим вошел в комнату. Привычно за спиной были сцеплены руки. Надю больше всего поразили его опустошенные глаза. В них плескалась тоска, смешанная с радостью встречи. Он стоял в черной рубашке и черных брюках. На груди были нашита бирка с номером. Милиционер завел Вадима за стекло и закрыл за ним дверь, закрыв ее на тяжелый замок. Потом он подошел к Наде. - Час, - сказал он и вышел. Надя сняла трубку… Продолжение следует Оксана ВОЛЧУК Только для РИГ «SakhaPress.Ru» Все права на данный роман принадлежат РИГ «SakhaPress.Ru». Перепечатка без письменного разрешения РИГ «SakhaPress.Ru» запрещена в любом виде.