РИГ SAKHAPRESS.RU Мать-якутка родила ее, как и хотела, от первого встреченного русоволосого мужчины. Повзрослевшая Туяра раз в год приезжала на тайные свидания с отцом
Второго января 2017 года молодая женщина и пожилой мужчина в пятый раз за свою жизнь встретятся ранним утром на перроне Хабаровского вокзала. Он поможет ей сойти с неудобной ступеньки вагона пассажирского поезда Нерюнгри – Хабаровск. А потом они поедут в гостиницу. В такси он обязательно вложит в ее ладонь золотую побрякушку. В прошлый раз это был изящный браслетик. Такая у них традиция...
Их заочное знакомство произошло пять лет назад. Когда в далекий поселок Покровский, где живет молодая женщина, назовем ее Туяра (в переводе с якутского – легкая, воздушная. – Прим. авт.), пришел почтовый конверт из Хабаровска. В письме какой-то незнакомый человек написал Туяре, что она... его дочь. В доказательство были приложены несколько фотографий молодой якутянки и светловолосого мужчины.
Туяра никогда не видела свою маму. Она умерла в 29 лет от перитонита (которым осложнилась операция «кесарево сечение». – Прим. авт.) через восемь дней после родов. Было это летом 1986 года. Девочку воспитывал дедушка Федот. Он работал экскаваторщиком в старательской артели.
Бабушке ребенка не отдавали. У пожилой женщины было лишь две заботы – водка и охота. Она месяцами пропадала в таежной избушке, домой появлялась, лишь когда заканчивалось спиртное.
Туяра не помнила свою бабушку трезвой. Да и побаивалась ее изрядно из-за грубого голоса и сумрачного взгляда из-под нависших седых бровей. Когда та ненадолго возвращалась из тайги, в доме воцарялось тревожное беспокойство и стоял тошнотворный запаха папирос.
– Вот так я представляла себе в детстве лесное чудовище Могуса, – с улыбкой рассказывала мне Туяра во время наших зимних посиделок, когда она приезжала навестить меня в начале января 2016-го.
На улице тогда было очень морозно, и я оставила ее ночевать у себя. Так и узнала о том, что у этой улыбчивой девушки с какими-то неземными раскосыми ярко-зелеными глазами есть сокровенная тайна: в Хабаровск она ежегодно ездит на свидания со своим... отцом.
Я даже не предполагала, что такое неожиданное продолжение будет у той давней истории с моей близкой знакомой – умершей после родов мамой Туяры. Когда случилось это несчастье, я жила в Покровске. И хорошо помню, как, отчаявшись выйти замуж, Вероника, или Верка, как мы ее тогда называли, решила завести себе ребеночка, что называется от первого встречного.
Этим встречным оказался симпатичный мужчина по имени Григорий, командированный в Покровск из хабаровской старательской артели. Кстати, ровесник Верки. Она тогда еще мне говорила, что с «женатиком связалась ненадолго». Называла его «донором», а как только почувствовала себя беременной, то с легкостью, под надуманным предлогом, выкинула залетного молодца из своего дома, и еще легче – из сердца.
Оптимизма Веруньке было не занимать. Она с гордостью носила свой подрастающий живот, и чем ближе были роды, тем задумчивее и отрешеннее становился ее взгляд. И ни у кого язык не поворачивался назвать грязными словами эту женщину, которая буквально светилась от счастья будущего материнства.
Тогда вскоре после родов Вероника умерла, оставив сиротой свою новорожденную малышку, это потрясло весь поселок. Из Нюрбы прилетел дед Федот вместе с младшим сыном Батыром и забрал девочку.
Постепенно история эта как-то утихла. А встретилась я с Туярой совершенно случайно, во время своей командировки в Якутск (Покровск, это пригород столицы Саха. – Прим. авт.) в 2007-м. Зашла в школу, где надо было оформить командировочное удостоверение, и увидела за столом в приемной молодую девушку, удивительно похожую на мою давнюю приятельницу Веронику. Оказалось, это была её дочь, Туяра.
С того времени мы с ней часто перезванивались. А когда она летала в отпуск через Хабаровск, то останавливалась у меня. Рассказывала поселковые новости. Дед умер в 2006-м. Бабку двумя годами раньше задрал зимой медведь-шатун. С братом матери, своим дядей, она виделась редко, хотя между ними сохранились добрые отношения.
Туяра сумела найти себя в этой жизни. Когда ей исполнилось семь лет, в школе обнаружили у девочки хороший слух. Настойчивость деда с хворостиной пополам, плюс проклюнувшиеся музыкальные способности определили ее дальнейшую судьбу.
Девушка стала учителем музыки, переехала в Покровск, где многие помнили ее маму. Работа с детьми захватила ее полностью. На личную жизнь времени не оставалось.
Свою тайну девушка берегла и от меня. Но в ту январскую ночь 2016 года разоткровенничалась. И рассказала, какой была ее первая встреча с отцом.
– Мне дедушка говорил перед смертью, что кто-то ему регулярно деньги присылал из Хабаровска. И даже фамилию называл, но мне до этого тогда не было никакого дела, – сообщила мне Туяра. – Меня больше всего волновали косички, которые он мне до пятого класса заплетал своими шершавыми пальцами. Больно было. Туго заплетал, на целую неделю. А когда я просила деда остричь мне волосы, он меня шлепал и приговаривал, что девке без косичек срамно жить.
Письмо, присланное ей из Хабаровска тогда, пять лет назад, ее больше позабавило, чем удивило. Но человек, назвавшийся ее отцом, выслал ей деньги на дорогу. Чуть позже, уже по телефону, они обговорили приметы, по которым узнают друг друга.
– И еще мне было просто любопытно посмотреть на человека, которого я на вполне законных основаниях могла назвать отцом, – вспоминала Туяра свое состояние от той первой поездки в 2011 году. – Я специально повязала шею огромным красным шарфом, а на голове у меня была белая песцовая шапка. И еще сумка красная в руках. И перчатки тоже красные.
На вокзале к ней подошел не старый еще мужчина. Попытался обнять. От неожиданности она громко охнула и отшатнулась.
– Даже стоявшие неподалеку милицейские патрульные обернулись в нашу сторону, подошли и спросили, все ли в порядке, – рассказывает девушка. – Понимаете, меня никто и никогда в жизни не обнимал. Мне непонятно и непривычно это было. Я стояла растерянная, в сумку вцепилась, на мужика этого зверенышем смотрела.
И тут Григорий догадался назвать себя. Неловкость момента прошла. Взяв ее руку в свою, он надел ей на палец золотое колечко и повел к выходу. Милиционеры удивленно посмотрели вслед.
– Я пробыла в Хабаровске пять дней. Жила в гостинице. С отцом мы встречались каждый день. Но к себе домой он меня не приглашал. Однажды я спросила: почему? Он ответил, что еще не время.
Как потом Григорий объяснил Туяре, у него властная жена, непримиримая к «мужским слабостям». И она не простила бы ему якутского греха, хоть и прошло уже немало лет. Один из его сыновей – всего на два года старше Туяры, второму в 2011-м было 14 лет.
...Наутро после моих ночных посиделок с Туярой Григорий приехал за дочерью, предварительно позвонив по телефону. По северному обычаю, мы усадили его за стол. Подняли тост за Новый, 2016 год, за встречу. Разговор был легким и непринужденным.
– Мы с женой всегда хотели дочку, да вот только два хулигана и получились, – вдруг сказал он, положив ладонь на голову Туяры.
Расстались мы почти друзьями. Обменялись телефонами. Звонков, правда, так и не было. А вот недавно, по какому-то совпадению, после моего телефонного разговора с Туярой вдруг позвонил и Григорий:
– Татьяна, я супруге своей все рассказал. Она, не поверишь, даже обрадовалась. Не понимаю только, почему она меня козлом безмозглым обозвала? – А потом добавил совсем уже повеселевшим голосом: – Тайные свидания отменяются. Все каникулы дочка у нас жить будет. Жена так велела.
Татьяна АМУРЕЦ