В Якутии лошадь откусила ухо ребенку

РИГ SAKHAPRESS.RU Якутская лошадь укусила ребенка за ухо. Произошло это год назад в эколого-этнографическом комплексе «Чочур Муран» Якутска.

Факт не оспаривается ни одной из сторон. Но о вреде здоровью мальчика мнения кардинально расходятся.

Следственный комитет еще в марте приступил к проверке обстоятельств происшествия, но к каким выводам пришли следователи, пока неясно – ответ на наш запрос обещают прислать в ближайшие дни. Вот как эту историю описывают те, кто не был ее непосредственным участником, но опираются на известные им факты.

Ирина, мама пострадавшего ребенка:

- Осенью прошлого года в соцсети увидела объявление о том, что в этнографический комплекс «Чочур Муран» можно привести своего ребенка, где с ним будут заниматься, в программе - общение с собаками и другими животными, обед. Моему сыну тогда было девять лет. За несколько часов плата составляла 700 рублей. Сыну тогда было девять лет, ему очень там понравилось. Но я не знала, что люди, которые занимаются таким детским досугом, совершенно далеки от педагогики и понимания, как нужно общаться с животными.

12 ноября по просьбе Ивана (имя мальчика изменено по просьбе матери – С.С.) я его во второй раз отвезла в «Чочур Муран». Нас встретила девушка. Я думала, что она педагог. Потом оказалось, что это просто администратор ресторана. Детей набралось человек восемь от детсадовского возраста до 12 лет. Оставив Ивана, я уехала.

Уже дома мне позвонили: «Не беспокойтесь, мы везем вашего сына в скорую. На его шапку упала морковка, и лошадь ее прихватила». Все было сказано в достаточно веселом тоне.

Когда я приехала в скорую, там тоже почему-то все улыбались. Сына привез в больницу водитель «Чочур Мурана». Они не стали ждать скорую, и сами повезли его. К моему приезду голова у сына уже была перевязана.

Глядя на реакцию медиков, я подумала, что все не очень страшно. Иван может взять себя в руки и уже был достаточно спокойным. Когда мы собирались домой, ко мне подошла врач и настоятельно порекомендовала обратиться в Национальный центр медицины. Мы естественно сразу поехали туда.

В медцентре Ивана провели в приемное отделение и сказали раздеваться, а меня попросили выйти. Уже в коридоре я услышала страшный крик сына. Когда залетела обратно, увидела Ивана, заскочившего на кушетку с ногами, а на полу лежал какой-то окровавленный кусок. Я сразу поняла, что это ухо. Я его схватила. Но ведь в скорой Ивану перебинтовали голову!

- Как могла отпасть часть уха, если он просто начал раздеваться?

- Часть уха вместе с мочкой была в одежде. Я не знаю, как медики скорой ему перебинтовали голову, не заметив, что отсутствует часть уха? Когда я заорала, прибежали медики. Быстро сделали раствор, в который я бросила ухо.

Операция по его пришиванию шла больше двух часов. Иван сказал, что сначала его неправильно пришили, потом распарывали и обратно пришили. В конце анестезия отпустила, и он уже плакал.

Потом голову опять перевязали и нас отправили домой самим делать перевязки. Через несколько дней я заметила, что оторванная часть уха начала чернеть. Обратились в свою поликлинику. Там подняли крик и сказали ехать туда, где пришивали.

Заведующий ЛОР-отделением Медцентра осмотрел Ивана и сказал, что все замечательно. Предложил, если хотим, ездить на перевязки к нему, что мы и делали. Но по утрам я все равно осматривала ухо. Еще через несколько дней мне показалось, что от него идет запах гниения. Мы поехали в Медцентр, врач посмотрел, понюхал и опять: «Все в порядке, так должно быть».

В этот же день я начала обзванивать частные клиники. В одной из них мне посоветовали обратиться в детское ожоговое отделение РБ-2. Я позвонила туда. Врач сказал, что просто посмотрит, но после чужой операции браться не будет. Но увидев ухо, доктор тут же стал все срезать скальпелем. Сказал, что начался некроз тканей.

Ивана тут же положили в больницу. Мне сказали, что с такой травмой его вообще не имели права отпускать домой.

- Ирина, а сколько к этому времени прошло дней после получения травмы?

- Дней 7-10, точнее не помню. У меня вообще весь первый месяц прошел как в бреду. Я даже не помню, как сын себя в это время вел, спал ли он вообще.

- Как повела себя в данном случае администрация «Чочур Мурана»?

- Вскоре после случившегося мне позвонила какая-то женщина Ирина из администрации комплекса и сказала, что развлекать детей – это была исключительно их инициатива, что владелец Герман Арбугаев ничего об этом не знал.

К этому времени Иван мне уже рассказал, что было на самом деле. Сын мне вообще не врет. К тому же, после первого посещения он тоже рассказывал, в какие игры они играли.

По словам Ивана, девушка-администратор завела их в загон, где находились нестреноженные бык и лошадь. Девушка учила их такой игре: подходит к лошади, протягивает морковку, лошадь тянется к морковке, девушка прячет ее за спину и отступает. То есть, она ее просто дразнила, и дети за ней повторяли. Потом девушка вообще вышла за ограду и разговаривала с каким-то мужчиной, а дети сами находились в загоне.

По словам сына, в это время к нему пошла лошадь. Он протянул ей морковку, но лошадь прошла мимо руки и укусила его за ухо. Иван естественно упал и закричал. А девушка с мужчиной из ограды кричали, чтобы он встал и бежал к ним. То есть, никто не кинулся к нему на помощь. Иван встал и убежал.

Хорошо, что на нем была синтепоновая ушанка, а поверх капюшон. Иначе я вообще не знаю, что бы было.

После такого рассказа сына я, конечно, поначалу вообще не могла общаться с представителями «Чочур Мурана».

- А потом вы с ними общались, какую-то помощь получили?

- С Арбугаевым я не встречалась. Но сначала мне обещали оплатить все расходы. Потом предложили 100 тысяч рублей компенсации. Сейчас «Чочур Муран» нанял адвоката, и речь вообще о деньгах не идет.

- Чего вы добиваетесь и каково состояние Ивана сегодня?

- Больше всего я хотела бы вернуться на год назад. Понимаю, какой ужас, стресс пережил сын. Из-за уродства уха он долго не хотел ходить в школу, мы нанимали репетиторов. Сейчас боится животных, боится подходить к зеркалу, постоянно комплексует. Как-то выступал в спектакле и радостно мне рассказывал, что у него был парик, и ухо было скрыто.

Мы дважды летали в Москву. Но оказалось, что даже там трудно найти лицензированного детского хирурга. Договорились с одной государственной клиникой, где согласились провести две операции, каждая стоимостью 70 тысяч рублей. Это без учета дороги и моего проживания там. В клинике объяснили, что оперировать нужно пока маленький, используют какую-то новую иностранную методику, на детях у нас еще не применявшуюся: из ноги берут жир, вводят в ухо и формируют его. Конечно, ухо не станет таким же как другое, но не будет страшного бордового рубца, который сейчас нарастает.

Весной я обратилась к Арбугаеву с письмом, в котором просила выплатить мне 300 тыс рублей морального вреда и компенсировать материальные расходы, никакого ответа не получила. Тогда 28 марта написала заявление в Следственный комитет. Потребовала возбудить уголовное дело в отношении руководства «Чочур Мурана» по факту предоставления услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни или здоровья, и в отношении врачей ГБУ РС (Я) «РБ №1- Национальный центр медицины» по факту некачественно оказанной медицинской помощи, проведенной операции.

Через два дня получила из Следственного комитета ответ, что мое заявление направлено в Следственный отдел по Якутску. В апреле к следователю вызывали нас с сыном, больше никакой информации оттуда нет. Мы наняли адвоката, чтобы отстоять наши права.

Леонид ЗАХАРОВ, адвокат Ирины и Ивана:

- Когда Ирина подала заявление в Следственный комитет, я обращался к Арбугаеву с предложением мирно решить проблему. Мне пообещали рассмотреть возможность компенсации. Но когда у него появился адвокат, риторика кардинально изменилась. Мне дают понять, что Арбугаев – большой человек, друг Ил Дархана. К нему в «Чочур Муран» ездят разные большие люди и ничего мы не добьемся. Следователь тоже не дает никаких сведений о принятом по нашему заявлению решении. Мы будем продолжать работу не смотря ни на что.

Герман АРБУГАЕВ, директор эколого-этнографического комплекса «Чочур Муран»:

- Это неправда, что у нас лошадь ребенку часть уха отгрызла. Пусть покажет мне этого ребенка. -

Но хотя бы кусала лошадь мальчика за ухо?

- Ну, там был небольшой момент, но сейчас все нормально.

- А мать уверяет, что не все нормально, что нужны еще операции…

- Она должна была за ребенка отвечать. Вы с ее слов говорите. Есть заключение врачей, что все прошло, все нормально, никаких претензий нет. Это фантазия родительницы. Был ее адвокат, мы с юристами общались, все четко объяснили.

Сергей СУМЧЕНКО,

"Якутск Вечерний"