Дайджест СМИ: Cиндром. Полный синдром!

Окончание: Начало смотрите "Другие новости по теме" …Когда умер муж, Тамара Алексеевна впервые задумалась о том, что будет с Сергеем, когда не станет и ее. – Сейчас так сложно с работой, – объясняет она. – Не дай Бог, попадет под сокращение. Ведь останется без средств! Кто его такого возьмет?.. Именно тогда, лет семь назад, рассказывает, она в первый раз предприняла попытку оформить сыну инвалидность. Но до конца ее не довела. Рассказывает: «Устали справки собирать. К тому же сын не может долго в очередях находиться – начинает нервничать, сердиться...» Очередной раз в Республиканский психоневрологический диспансер они приехали в 2010 году. И получили от врачей решительный отказ. – Меня спросили: «Он дисциплину на работе нарушает? Нет? Значит, инвалидность не положена!» Когда я сообщила об этом психиатру нашей Жатайской больницы, то, зная состояние Сергея, она таким решением была изрядно удивлена... Тамару Алексеевну это тоже поразило. Еще и потому, что с учета в ЯРПНД, на котором он оказался в детстве, Сергея никто не снимал. Там до сих пор хранится его история болезни. Он не служил в армии – в военкомате ему сразу дали «белый билет». Именно поэтому Тамара Алексеевна никак не может понять: на каком основании им ответили отказом? Ведь умственная отсталость – состояние пожизненное. Она не лечится и не проходит сама по себе, как ОРВИ... ...Однако в самом ЯРПНД мнение довелось услышать иное. Врач Туйара Семеновна Решетникова для начала категорически не согласилась с тем, что отказ Лукашову прозвучал в стенах диспансера: «Мы группу инвалидности не определяем. Это в компетенции медико-социальной экспертизы. Мы лишь направление выписываем». А затем объяснила, чем мог быть вызван отказ: «Если у пациента легкая степень недуга, без выраженных эмоционально-волевых нарушений, то отказ был обоснован. При легких формах болезни такие люди могут учиться, работать и т.д.» Ее коллега, врач Галина Григорьевна, с которой мы общались по телефону, добавила к этому свое мнение: «То, что у нас хранится его история болезни, еще не говорит о том, что он инвалид. Бывает, инвалидность назначают, а затем снимают, потому что человек справляется с работой...» – Но ведь олигофрения не проходит так же, как насморк? – Речь о том, что в течение жизни человек может приобрести какие-то навыки и проблемы с его умственным развитием могут как-то компенсироваться... – Но ведь Эйнштейном он же при этом не станет, правда? – Ну, раз инвалидность не назначили, значит, не было показаний!.. ...Такая категоричность в ответах способна обескуражить не только Тамару Алексеевну – спокойную, скромную, тихую. Удивляет, что никто из докторов, которые принимали судьбоносные для ее сына решения, не поинтересовался у нее самой: а каков, собственно, ее сын на самом деле? И каких усилий ей стоит удерживать его в состоянии душевного равновесия... Изумляет и другое. Понятно, что социальная помощь государства – льготы, пособия, пенсии – должны назначаться людям, которым они действительно необходимы. Но зачем ради этого создавать искусственные барьеры для тех, кому они положены априори? Или, может быть, доктора раздают эти деньги из собственных кошельков?.. ...Несколько лет тому назад мне пришлось написать целую серию статей о проблемах детей, больных целиакией: это наследственное заболевание, при котором организм не переваривает глютен, содержащийся в злаковых. Для таких детей требуются особые продукты и режим питания. А их родителям – масса денег (спецпитание очень дорого) и усилий, чтобы привести организм ребенка в норму. «Но как только это немного удается, на очередной комиссии МСЭ ребенка тут же лишают инвалидности. А значит, средств на то же спецпитание и лекарства», – разводили руками мамы, удивляясь такой нелепой «экономии» государственных средств. Ту историю мне напомнила и ситуация с 45-летним Сергеем Лукашовым. Чего стоило все эти годы – не прося у государства ни копейки! – как-то подымать человека и устраивать его судьбу, – это знают только его родители. А вот то, что с ним станется, когда их уже не будет, не волнует, похоже, никого. Впрочем, на счастливый исход грустной истории Тамара Алексеевна все же рассчитывает – в ее ситуацию вмешалась первый заместитель председателя Госсобрания (Ил Тумэн) Елена Алексеева, сама врач по образованию. Однако 78-летняя мать Сергея не может понять одного: почему для того, чтобы решить этот вопрос, ей пришлось идти к депутатам? Почему в ситуации, когда государство обязано помочь больному человеку, подстраховав его и без того непростое существование на земле, оно заставляет его почувствовать себя еще более незащищенным? И почему наша жизнь устроена так, что даже то, что тебе положено априори, ты должен непременно выбивать? Чтобы больше ценилось, что ли?.. Елена ВОРОБЬЕВА Парламентская газета «Ил Тумэн»