Леонид Диодоров: Кровавая оргия: девять отнятых жизней-8

Продолжение. Начало смотрите «Другие новости по теме» 13. Приговор «РИГ «SAKHAPRESS.RU» В конце сентября 1977 года в городе Якутске в помещении Верховного суда республики состоялся суд. Перед судьей Гузеевым Н.П. и народными заседателями предстал подсудимый Пересыпкин А.Е., ранее многократно судимый, в том числе за тяжкие преступления, и обвиненный в совершении новых преступлений. На этот раз ему было вменено совершение особо тяжких преступлений, за которые он мог поплатиться жизнью. Потому Пересыпкин, цепляясь за ничтожный шанс остаться в живых, вовсю старался ввести суд в заблуждение. Однако государственный обвинитель, многоопытный прокурор Рудаков Н.Т., в ходе судебного процесса практически «не оставил камня на камне» на версии подсудимого, категорически отрицавшего свою вину во вмененных ему особо тяжких преступлениях. На суде Пересыпкин признал обвинения лишь в кражах и убийстве Романова, которое совершил якобы в порядке самозащиты. На вопрос суда, почему же он столь подробно рассказывал в ходе следствии о совершенных им преступлениях, в частности, об убийстве в городе Якутске, подсудимый заявил, что все эти показания были им даны под нажимом оперативников и следователей. Потому суд признал необходимым вызвать и допросить в качестве свидетелей лиц, принимавших активное участие в раскрытии вмененных подсудимому особо тяжких преступлений. Все вызванные судом оперативники и следователь отметили, что свои показания Пересыпкин давал по собственной воле, безо какого-либо влияния со стороны. Иногда он на допросах приводил такие подробности, которые могли стать известными лишь тому, кто действительно был на месте преступлений и совершил их. Эта так называемая «преступная осведомленность», как показывает следственная практика, лучше многих косвенных доказательств может свидетельствовать о виновности лица. По результатам этих допросов, объективно подтвержденных другими доказательствами, суд не усмотрел нарушений законности в действиях лиц, проводивших расследование преступлений, совершение которых было вменено Пересыпкину. Суд признал утверждения подсудимого о невиновности в части умышленного убийства из корыстных побуждений с особой жестокостью всех членов бригады строителей не состоятельными. Кроме того, судом было твердо установлено, что убийство Пласкеевых и Чумичева было совершено им с целью сокрытия совершенного ранее убийства Пласкеевой К.А. на почве ссоры. Тем самым, все попытки Пересыпкина ускользнуть от ответственности за указанные деяния закончились крахом. И вот настал день, когда под конвоем солдат внутренних войск подсудимый Пересыпкин был доставлен в зал судебных заседаний, чтобы выслушать вердикт суда о своей дальнейшей судьбе, то есть приговор. Прошел почти год с того времени, как он, соблазнившись чужими деньгами, лишил жизни таких же бедолаг, как и он сам. Такую оценку своих деяний, приведших его на роковую «скамью подсудимых», Пересыпкин допускал лишь в мыслях. Подсудимый понимал, что суд, впрочем, как и следствие, ни на йоту не поверил его показаниям и в душе ожидал самый суровый – смертный приговор, хотя и гнал от себя подобные мысли. - Прошу встать, суд идет! – неожиданно для подсудимого, погруженного в безрадостные раздумья, раздался голос секретаря суда, в летах женщины. Все встали. Открылись боковые двери и в зал судебных заседаний вошли судья и двое народных заседателей, лица которых в последние бессонные его ночи часто вставали перед глазами подсудимого. - Прошу сесть, – сказал судья. Затем продолжил: - Подсудимый, встаньте!…Вам предоставляется последнее слово. Смысл слов судьи не сразу дошел до Пересыпкина. Почему-то в голове эхом прозвучало слово «последнее». Лишь потом он уразумел, что настала его пора высказать суду многократно повторенные, заученные слова, призванные, по его мнению, склонить вершителей его судьбы отнестись к нему снисходительно. В эту мысль он почти уверовал, потому стал говорить довольно бодрым голосом. Подсудимый повторил свою версию преступлений и сам почти поверил, что в действительности так на самом деле и было. Он – простой обычный вор, а не убийца. Жить хочется всем и потому он защищал свою жизнь и был вынужден убить Романова, жестокого убийцу людей, у которых он гостил. А обвинение в убийстве Пласкеевых вообще абсурдно, он даже не был с ними знаком. И с Павлом (Чумичевым), с которым он знаком по колонии, он в ту осень не встречался, и потом – у него с ним были неплохие отношения, так что даже мыслей убивать друга у него не возникало. - Да, я вор и готов нести наказание за эти мои прегрешения, – озвучивал подсудимый заранее подготовленные слова, заглядывая в тетрадку, где они были записаны. – Прошу суд поверить мне, я окончательно не потерян для общества, – закончил он свою речь и сел. - Суд удаляется для вынесения приговора! – строгим голосом объявил судья… Ожидание приговора длилось бесконечно. Пересыпкин в мыслях молил судьбу, бога, кого угодно: не надо смертного приговора, не надо!!! Дальнейшие события плохо запомнились осужденному. Он мучительно ждал лишь концовки приговора. Но слова, отчеканенные стальным голосом судьи, запомнились ему отчасти: - Судебная коллегия…приговорила… Пересыпкина…признать виновным…По совокупности совершенных преступлений…окончательной мерой наказания определить:  смертную казнь – расстрел! СМЕРТНУЮ КАЗНЬ – РАССТРЕЛ! Эти слова ударом молота отозвались в его мозгу и ноги осужденного подкосились. И он упал бы, если бы солдаты из конвоя его не поддержали под руки… Окончание следует "Ваше право"