Хабарда: Гибель в небе (Продолжение)

Продолжение. Начало смотрите тут

Увлечённые воспоминаниями друзья не сразу заметили, как к выставленному в спортивном зале портрету молодого солдата подошла женщина и минуты три молча смотрела на него. Её губы беззвучно шевелились, как будто она разговаривала с портретом. Солдат с портрета виновато опустил глаза и внимательно слушал женщину. Он иногда поднимал глаза и также молча смотрел на неё, как могут смотреть только влюблённые. И вдруг, словно очнувшись, женщина быстро вытерла платком глаза и ушла вглубь зала.

– Стив, кто это?

– Откуда мне знать, кто это! Спроси что-нибудь полегче, Черкаш… Я что должен всех женщин знать! – насупился Степан Николаевич. Было непонятно, это он лишь для вида или действительно был задет за живое.

– Тихо мужики, не ругайтесь! Может, это женщина и есть та самая первая любовь Хабарды? – вопросительно сказал их друг и уважаемый всеми судья Марк Гермогенович Сибиряков, и повернулся к однокласснице: «Ира, кто это?».

– Не знаю. Сами спросите у неё, – сказала Ирина Гоголева, одноклассница и односельчанка Хабарды. Она сказала неправду, а про себя подумала: «Зачем вам знать чужие тайны. Всё равно Павлика не вернёшь. Не дождалась она его. Долго ждала. Всё не верила, что его нет в живых. Уже на закате своей молодости вышла замуж. Сына назвала Павлом, видимо, в честь первой любви».

– А мне показалось…, – начал было Черкаш, как Ира неожиданно для всех резко оборвала его.

– Когда кажется, надо креститься. Всё, Толя, тема закрыта!

Она была уверена, что защищает подругу и тайну, в которую посвящены лишь немногие.

Тем временем, Кёрдюгэн объявил о начале финальных схваток. К его дикторскому голосу, не уступающему левитанскому, привыкла вся спортивная Якутия. Зрители шутили, что лишь по одной его интонации можно было определить счёт поединка. Шутки шутками, но поговаривали, что порой даже сами борцы во время схватки умудрялись сориентироваться по тому, как менялись тон и интонация комментатора. Любимый народом комментатор не делит соревнования на важные или менее важные, юбилейные или номенклатурные, большие или малые. Ему всё равно – будут присутствовать высокопоставленные чиновники или нет, если он брался, то вкладывает в дело всю свою душу. Кёрдюгэн комментировал не просто профессионально – с объяснением тех или иных технических действий спортсменов, с примерами из других схваток прославленных борцов, коих видел немало, но страстно и эмоционально. Впрочем, неуловимое сочетание всех этих качеств и отличает простого комментатора от всеобщего любимца якутского народа. В этом, собственно говоря, и уникальность Александра Васильевича, за которую его любят и уважают зрители.

Сегодня, 9 апреля 2003 года, финальную схватку комментировать было нелегко. Казалось, ещё немного и Кёрдюгэн сам выскочит на ковёр, как некогда в пылу азарта выскакивал из комментаторской кабинки Николай Озеров! На ковре творилось что-то невообразимое! Это была сумасшедшая финальная схватка, что даже Кёрдюгэн со своей мощной аппаратурой не мог перекричать зрителей. Свисток судьи никто не слышал, да и невозможно было его расслышать из-за шума, стоящего в маленьком клубе села Толон. Зал неистовствовал! Казалось, что этот грохот достаёт до самых звёзд, удивлённо глядящих на землю с неимоверной высоты.

Коля, участник финальной схватки, был родным племянником Павла. Ладным телосложением и особой манерой борьбы он до боли напоминал всем своего дядю. Строгий математический расчёт, умение молниеносно принять решение об атаке или мобильной обороне и были стилем борьбы Хабарды. Сегодня эти принципы во всей наглядности демонстрировал на ковре его племянник. Одноклассники Хабарды не могли поверить своим глазам, иногда казалось, что они воочию видят на ковре своего живого друга! Спустя тридцать два года…

– Смотри, Стив, сейчас Коля, как в своё время его дядя, заманит соперника в ногу, – прокричал сквозь шум Анатолий Черкашин, не понаслышке знавший манеру Хабарды. – Ну, что я тебе говорил Стив, два очка наши!

Довольный, что угадал действия борца, Черкаш приподнялся и пересел на спинку стула. Ненамного выше, но обзор оттуда был лучше.

– Если у Коли характер, как у Хабарды, тогда он в течение последней минуты будет атаковать и не даст сопернику покоя независимо от результата схватки, – вдруг произнёс молчавший до этого Стив.

– Ты, Стив, прямо как Дмитрий Петрович сказал! У него же такая манера говорить была! И точно такая же интонация! Ты меня напугал – я аж подумал, что сам Петрович явился на соревнования. Даже мурашки по телу пробежали, – Черкаш всё это сказал чуть ли не на полном серьёзе.

– Мы же с Хабардой и Володей Поповым были спарринг-партнёрами, – продолжал Стив. – На тренировках мы постоянно чувствовали на себе строгий взгляд Дмитрия Петровича. Чего уж там скрывать, выделял Дмитрий Петрович Хабарду за талант, за способность, но виду старался не подавать. Впрочем, вы сами знаете, какая была у Петровича «система любви» к своим борцам…

Ребята, конечно, знали эту «систему любви» легендарного тренера. Дмитрий Коркин не каждого ученика баловал своим знаменитым: «Работай». А о том, чтобы удостоиться после инструктажа крепкого щипка за самое больное место борцов-вольников – за пресс, мечтали многие. Каждый борец этот знаменитый жест Петровича почитал за честь и доверие. И, конечно, за особую надежду, которую тренер возлагает на него.

– Стив, смотри, как красиво Коля бросил! Так своё время Хабарда бросал соперников. Ну, прямо копия! Давно не видел таких красивых приёмов. Так только наши усть-алданские могут! – вскричал Черкаш и поднялся ещё выше, то есть, уже встал на стул. – А ты помнишь, как Хабарда во время перемены с Юрием Андреевым отрабатывали приёмы? До сих пор перед глазами стоит картина, когда он Юре давал правую ногу и начинал защищаться. Устоять перед Юрием Степановичем Андреевым, перед его силой и мощью мог только Хабарда.

– Черкаш, не мешай смотреть схватку! Воспоминания оставь на потом. А сейчас, давай, досмотрим схватку. Ну вот, опять не успел посмотреть, как он делает этот приём! Всё время отвлекаешь. Спускайся со стула, не мешай смотреть схватку другим! – привычно властным голосом потребовал главный сельхозначальник улуса.

– Не мешай! Не мешай! – обиделся Черкаш и с головой «ушёл» на ковёр. Огнеборец Анатолий Черкашин любит, и всегда будет любить вольную борьбу, потому как сам кандидат в мастера спорта, ярый болельщик, знаток и пропагандист здорового образа жизни. Побольше бы таких надёжных, верных, всё умеющих, трезвых и весёлых мужиков. Рядом с такими мужиками чувствуешь себя уверенно. Такие люди не подводят, никогда не предают.

… Гул, рёв, свист и топанье ногами, сквозь которые иногда прорывался голос комментатора, какие-то непонятные звуки, издаваемые молодёжью, создавали вокруг борцовского ковра непередаваемую атмосферу. Постоянные и красивые амплитудные броски сами за себя говорили о том, кто будет победителем. Оставалось только дождаться окончательного вердикта судей. Какова была гордость отца Хабарды, ветерана тыла и труда Павла Алексеевича Васильева, когда главный именной приз в красивой решающей схватке завоевал его родной внук Коля. Зрители ликовали, а когда официально объявили и подняли руку победителя турнира, маленький сельский клуб прямо взорвался от счастья! Даже портрет Павла Васильева-Хабарды, казалось, стал светлее и ярче от победы родного племянника.

***

Офицер-пограничник Егор Сергеев, ветераны и патриоты спорта Иван Кривошапкин и Андрей Попов, по-настоящему переживающие за национальную гордость народа саха – вольную борьбу, не устают повторять: «Деньги затмили разум нашего народа. Это очень плохо и опасно. Мы с опозданием, но должны опомниться. Главное сегодня уберечь от этой заразы нашу вольную борьбу».

Наше поколение до сих пор не прощает себе, что не уберегла лучших своих борцов – таких, как Николай Захаров-Сахаачча, Владимир Андросов, Пётр Платонов, Василий Константинов и многих других. В этом есть вина их друзей и земляков, каждого из нас. И это надо честно и смело признать, осознать и принять меры по искоренению причин, стоящих за личной трагедией каждого из этих самородков. Если бы, если бы … Мы имели бы много чемпионов и были бы сегодня монополистами в вольной борьбе, как осетины и дагестанцы, и не было бы разлада в тренерской работе.

Наш Хабарда ушёл в мир иной не по вине своих друзей. Его жизнь у нас забрали террористы в далёком теперь 1972 году, пытаясь угнать самолёт в Китай. Мы знаем, только одно, что самолет взорвался недалеко от границы с Китаем, над территорией Нерчинско-Заводского района нынешнего Забайкальского края. К сожалению, подробности трагедии остаются тайной за семью печатями и поныне. Мы, якутяне, до сих пор с болью в сердце воспринимаем ту трагедию, в которой в самом рассвете сил погиб талантливый борец Павел Павлович Васильев – Хабарда.

Иван ГУРЬЕВ, ветеран боевых действий, полковник запаса пограничных войск

Продолжение следует