Галя с брошенных кораблей

РИГ SAKHAPRESS.RU – Галь, ты где живешь? – На кораблях. Брошенных. Знаете, такие, про которых владельцы давно забыли... Летом было ничего. А сейчас ночами холодно. Так, что думать больше не могу ни о чем – согреться бы только! ...На календаре, уточню, cередина сентября. На дворе моросит, температуру на ночь обещали не выше 5 градусов. Прохожие кутаются в куртки, зябко уворачиваясь от встречного ветра. – Галь, да как же можно вообще там спать – в этой железной бочке?.. – А что делать? Спасибо добрым людям – одеяло дали. Да я и не сплю почти – просыпаюсь от каждого шороха. Боюсь непрошенных гостей. Мало ли какой дурак забредет? Меня уже и грабили, и документы отнимали... ...Галя – маленькая, худенькая, стеснительная. Если бы не знать, что ей 36 лет, вполне сошла бы за 15-летнюю. Рассказывает неторопливо, обстоятельно и довольно грамотно. Если не знать, какой диагноз ей когда-то поставили в детстве, после чего она оказалась в коррекционном интернате Якутска, и который сопровождает ее всю жизнь – «умственная отсталость», никогда его и не заподозришь. Несмотря на некоторую социальную запущенность, с мозгами у Гали, вроде, все в порядке – с логикой она дружит неплохо. И все-таки и ей не удалось избежать той участи, которая в последние десятилетия сопровождала многих сирот, выпускаемых в жизнь, а фактически – в никуда. Сегодня Галина на положении 100-процентного бомжа: без крыши над головой, без прописки, без работы, без денег... ...Мать свою Галя не видела никогда. Та, едва успев разродиться, тут же написала отказную, после чего, очевидно, свое участие в судьбе дочери посчитала оконченным. Впрочем, в наследство от нее Гале кое-что все же перепало – ее имя. Когда она подрастет, то услышит от кого-то из воспитателей детского дома: Галина Михайловна Маркова – так звали ее мать. Чтобы не ломать голову над именем новорожденной, ее решили обозначить полным материнским антропонимом: фамилией, именем, отчеством... Кто знает, не наградили ль вместе с ними такой же незавидной судьбой?.. Коррекционную школу на Вилюйском тракте она вспоминать не любит. Объясняет почему: «С нами там плохо обращались...» Однажды она пожалуется на это студентам-волонтерам, которые навещали ее воспитанников. Вскоре после этого 15-летнюю Галю переведут в Республиканский Дом-интернат для престарелых и инвалидов на улице Якутской. – В отместку, – до сих пор уверена она. В интернате ей не понравилось тоже. Методы воспитания молодых инвалидов – а ей дали третью группу – по ее словам, там мало чем отличались от порядков в предыдущем заведении. «Санитары с нами не церемонились, хамили, могли пихнуть. Я работала уборщицей, а получила копейки», – вспоминает она. В итоге в один непрекрасный осенний день она оттуда просто ушла. В никуда. С тех пор, говорит, постоянной крыши над головой у нее практически не было. О том, что выпускникам детских домов положены квартиры, Галину, по ее словам, никто никогда не уведомлял. Возможно, потому, что когда коррекционную школу заканчивала она, сиротские очереди в мэрии на социальное жилье были практически не движимы. В итоге, когда несколько лет назад она, наконец, решила заявить свои права на муниципальную крышу над головой, то услышала от чиновников мэрии решительное «нет!». В официальном ответе, полученном оттуда, черным по белому было написано: если сиротой право на жилплощадь не было реализовано до 23 лет, после этого человек такую возможность теряет. ...Разобраться во всех перипетиях Галиной жизни не хватит и дня. И в дом-интернат в Капитоновке ее заносило – ненадолго, правда. И в управляющей компании «Губинский» она попыталась работать уборщицей, однако терпения у нее хватило всего на полгода: «Были большие задержки зарплаты...» Получив в интернате профессию портнихи, швеей, тем не менее, устроиться не смогла. – Везде требуют постоянную прописку, а ее у меня-то и нет, – разводит руками она. Иногда ее выручают подруги: пускают пожить к себе. Однако рано или поздно чужой кров приходится покидать, дабы не испытывать гостеприимство приютивших ее людей до бесконечности. И тогда она перебирается снова на брошенные суда – это если на дворе лето. Или в теплые техэтажи – если на градуснике под минус 50. – Так, на трубах, года два уже и сплю, – уточняет она. Как при такой жизни – фактически на дне – ей удалось не опуститься окончательно? – Я не пью. Курить начала недавно и только для того, чтобы согреться. И не ворую. Если нужны деньги, предлагаю продавцам в киосках-остановках подмести территорию вокруг. Как правило, они всегда соглашаются. А я согласна на любые суммы – лишь бы заплатили... Иногда этих сумм на еду все же не хватает. Тогда она, которая по городу передвигается исключительно пешком, потому что на автобус денег нет, идет на ближайшую оптовую базу. Там ей позволяют перебирать овощи в ящиках. Потом кое-что из этого хозяева товара отдают ей – в качестве зарплаты. ...Мы говорили с ней на городской дамбе . «Это место, куда мне добраться проще всего», – по телефону объяснила она. Условились увидеться вновь через пару дней, но... на встречу она не пришла. То ли испугалась чего-то, то ли уже просто не верила, что кто-то и впрямь захочет ей помочь... Вполне допускаю, что далеко не все в ее сбивчивом рассказе соответствует истине, однако в главном она, судя по всему, не солгала: эта 36-летняя женщина и впрямь отчаянно нуждается хотя бы в какой-нибудь крыше над головой. Именно с этой проблемой она уже не раз приходила и в Региональную общественную приемную председателя партии «Единой России» Д.Медведева. – Раз пять, – уточнила одна из сотрудниц приемной, хорошо запомнившая маленькую визитершу. – Она действительно нуждается в жилье. А поскольку на носу уже зима, бьет во все колокола… Но если это в самом деле так и если Галина и впрямь уже давно заявила о своей проблеме, неужели до сих пор нельзя было разобраться в ней и куда-нибудь ее пристроить? Неужели нельзя было помочь по-настоящему, не отделываясь дежурными отписками? И речь даже не о сиротском жилье, на которое она, возможно, за давностью лет и впрямь потеряла право претендовать (хотя в каждом таком случае разбираться надо индивидуально). Речь о том, что у города, наверняка, есть какие-то другие возможности приютить бродягу – например, во временном жилфонде и т.д. В конце концов, до сих существуют предприятия, хозяйства и пр., располагающие служебным жильем. Почему бы им не предложить трудоустроить Галину уборщицей, дав ей комнатку в придачу?.. Ведь далеко не все из тех, кто сегодня роется в мусорных баках, были рождены убежденными маргиналами. Просто многим никто не протянул вовремя руку, фактически благословив их стремительное пике на самое дно. Повезет ли оттуда выбраться Галине?.. Елена ВОРОБЬЕВА Парламентская газета «Ил Тумэн»: http://news.iltumen.ru/topic.php?id=101080