Рассказ для Вас: «Покаяние» или Невыдуманная история, рассказанная священником

Лукерья не то чтобы не боялась умереть, она просто знала, что у всего свой срок на земле. Прожившая долгую жизнь, 88 лет, повидавшая многое на своем веку, голод, холод, войну, вдовство, она, казалось, знала цену самой жизни.

Несмотря на трудности, жизнь свою бабушка Лукерья любила. В былые годы это была крепкая, хорошо слаженная женщина, с косой до пояса, «острая» на язык, трудолюбивая и жизнерадостная. Сейчас же немощь нападала на нее с каждым днем.

У Лукерьи было две дочери, одна жила с семьей в той же деревне, другая нашла свое счастье в городе, обе нежно любили мать и относились к ней с должным почтением и заботой. Возраст тяготил Лукерью, в последние годы она часто говорила, что никому не желает доживать до такой старости, однако и умирать ей еще не хотелось. Не хотелось расставаться с землей, своим домом, не хотелось оставлять дочерей, знала, что искренне любят, и расстроятся ее уходу.

В деревне к Лукерье относились по-разному, для кого-то она была бабушка и тетушка Лукерья, для кого-то слыла не иначе, как тетка Лукерья. Сама Лукерья по этому поводу особо не печалилась, говорила: «На всех не угодишь», жила свою жизнь по разумению и возможностям, которые у нее были. Сильная духом, привыкшая во всем полагаться на себя и свои силы, Лукерья справедливо считала, что многое в жизни человека, зависит от него самого. Учила этому и своих дочерей.

«Доченька, видать время мое подходит», - однажды утром сказала она дочери, дежурившей у ее постели. «Не обессудьте, милые, если обидела чем вас в жизни когда, и простите меня, грешную за все, что было не так, но я старалась, как могла, быть вам хорошей матерью и опорой. Простите меня. Простите, милые», - дрожащей рукой она дотронулось до волос дочери и погладила ее по склоненной голове.

«Ну что вы, мама, за что прощать, вы всегда были лучшей матерью для нас. Это вы нас простите, детей своих…», - в семье было заведено обращаться к родителям на «вы». Дочь заплакала, слезы ее упали на морщинистую руку матери. «Ничего, ничего, не плачь, все хорошо», - мать приподнялась.

«Прошу об одном деле тебя, доченька, пока есть еще силы. Свозите меня в церковь, к отцу Владимиру, хочу поисповедоваться ему да причаститься, напоследок, а там, как Бог даст… да прежде баньку подтопи, негоже в храм немытой-то ходить.»

По прикрытым векам, дочь поняла, что мать устала и хочет отдохнуть. К вечеру она приготовила баню, как просила мать, искупала ее и напоила чаем с медом и чабрецом, для придания сил, это всегда помогало матери раньше.

Назавтра дочь повезла Лукерью в храм, на службу и исповедь к отцу Владимиру.

Отец Владимир удивился их приходу, он был наслышан о состоянии бабушки Лукерьи, и потому поспешил подойти к ним до начала службы. Он собирался и сам навестить их в ближайшем времени.

«Отец Владимир, милый, поисповедуй меня, грешную, вот пришла сама, пока поздно не стало…». «Что вы, тетушка, Лукерья, ну о каком «поздно» вы говорите, мы еще поживем», - попытался приободрить Лукерью священник. «Конечно же поисповедаю, вот сейчас службу проведем и поисповедаю, не переживайте», - отец Владимир с сочувствием посмотрел на старушку. Он был поражен ее силе воли - понудить себя прийти в таком состоянии на службу и исповедь в храм, вместо того, чтобы пригласить священника домой, как обычно делают в таких случаях. В глазах священнослужителя это расценивалось, как духовный «подвиг» со стороны пожилой, немощной женщины.

«Да, да, сыночек, я порядок знаю, я подожду», - Лукерья, поддерживаемая дочерью, присела на лавочку вдоль стены храма, и предалась мысленному общению с Богом. Служба в этот день была не долгой. Шелестя одними губами, бабушка повторяла вслед за священником слова главной молитвы. «Отче наш, иже еси на небесах, да святится имя Твое, да приидет царствие Твое, да будет воля Твоя…». Глаза бабушки Лукерьи слезились.

Исповедь прошла на одном дыхании, старушка исповедовалась так искренне и от всего своего сердца, как не исповедовалась, наверное, никогда в своей жизни… поистине, как в последний раз. Батюшка был поражен усердию ее души, той искренности и глубине покаяния, с которыми она обратилась к Богу, каясь в своих грехах, и моля о прощении и милости Божией.

Назавтра Лукерья причастилась. После исповеди и причастия, старушка почувствовала себя лучше. На душе ее стало спокойно и по-особому светло и радостно. Спустя несколько дней, Лукерья и вовсе ощутила прилив сил и жизненной энергии. Дочь воспряла духом, видя улучшения в здоровье матери, казалось теперь она еще поживет. Батюшка, приехавший навестить старушку, искренне порадовался за нее. Для него это были очевидные вещи… Он видел в том прощение и волю Божие, верил и знал, что покаяние Лукерьи, так поразившее его своей глубиной и искренностью, не может остаться «не замеченным» Богом.

«Бог простил, и Слава Богу, матушка, милая, живите теперь в мире и согласии со своей душой, совестью, и Богом. Дай Бог вам здоровья и сил, и вашей дочери», - батюшка благословил Лукерью и ее дочь.

Прошло еще несколько дней, Лукерья обрела здоровый румянец на щеках, окрепла настолько, что начала выходить в огород и смотреть, как дочь управляется по хозяйству.

В один из дней, старушка вдруг увидела, как сосед собирает ее малину, которая давно переросла через забор и плодоносила теперь в огород соседа. Возмущение накрыло старушку, что называется, «с головой». Как же она костерила бедного соседа. На чем свет стоит. Приказала, чтобы принес ей ее малину, иначе проклянет. Сосед, испугавшись гнева старухи, тут же принес ведро собранных ягод к ней домой.

«Тетка Лукерья, да ты чего ж, они ж падают уже, ну я чтоб не пропали, решил собрать…» ,- спотыкаясь и краснея, сосед поставил ведро с малиной у порога. На том и разошлись.

К вечеру Лукерья почувствовала себя нехорошо, к утру следующего дня старушка снова слегла. На этот раз, окончательно. Спустя непродолжительное время, Лукерья умерла, завещав дочерям дом и несколько тысяч рублей на сберкнижке.

Перед смертью она еще раз исповедовалась и причастилась. Теперь, это, без сомнения, был последний раз. Напоследок Лукерья сожалела о содеянном, просила прощения у соседа и говорила: «Вот и малина эта стоит, а и не нужна она мне вовсе…».

Отец Владимир, снова исповедовавший и причастивший пожилую женщину, не мог сдержать слез. Он видел мощную руку Господа в устроении судьбы и кончины этой женщины, прожившей непростую, но долгую, жизнь.

Батюшка сожалел, что старушка не поняла главного в своем чудесном исцелении, восторгался и устрашался в душе страхом Божиим, видя милость Божию и гнев его, и горячо молился о спасении грешной души.

Ирина МАЛЬЦЕВА.

РИГ SAKHAPRESS.RU