Рассказ для Вас: О жизни и смерти

РИГ SAKHAPRESS.RU В 1996 году, на 70-м году жизни, умерла моя бабушка. Это был первый человек, с которым я прощалась навсегда, потому что он умер.

Помню свои ощущения. Это не были ощущения горечи или печали, это было ощущение пустоты. Так странно, и, наверное, неправильно, ощущать такое, когда уходит такой близкий и дорогой человек, каким была для меня моя бабушка. Самая любимая и самая родная, самая мудрая. На сердце я ощущала одну зияющую пустоту, словно в сердце была дыра, в которую сквозил ветер и выдувал все тепло моей души. Сердцу было неуютно и холодно, оно сжималось.

Бабушка «уходила» тяжело. Каждый день мы видели, как смерть завоевывает жизненное пространство в ее теле. Без слез на это смотреть было невозможно, но мы старались держаться и при бабушке не плакать, ей нужна была поддержка. Однажды она все же увидела мои слезы и с сочувствием, в котором сама нуждалась, как никто другой, сказала только одно слово: «Не плачь.» Даже в такой момент, в таком состоянии, она была добра. Потом ее не стало. Под конец она перестала нас узнавать. Бабушка впала в кому, из которой больше не вышла. Прощались мы с ней, как велели взрослые. После отпевания, бабушка была верующим человеком, каждый из внуков, подошел и подержал за ноги. Целовать не разрешалось. Я стояла и смотрела на ее немного запрокинутое лицо, заострившиеся черты лица, в этом всем читался словно какой-то вызов.

Помню, какое-то смутное ощущение «стены» между нами, как будто это уже и не бабушка моя вовсе, а кто-то посторонний, далекий, и даже не родной человек. Смерть измучила ее, измучила нас, дежуривших у ее постели, мы увидели, как тяжела она может быть, поняли и прочувствовали, что значит, «ожидание» смерти у постели обреченного. Сначала мы верили, что все будет по-другому, что бабушка пойдет на поправку и вскоре выздоровеет. Прогнозы врачей поначалу были оптимистичными, но потом сказали готовиться к худшему. Мы не ведали, что это будет означать в реальности, то, что мы увидели, то, что мы наблюдали, было страшно, коварно и безжалостно. И как хотелось куда-то ввысь крикнуть «Стоп!» этому плохому кино на экране жизни, и вернуть бабушке ее жизнь и здоровье.

«Вот мои руки, они могут обнять тебя. Вот мои глаза, они смотрят в твои и плачут по тебе, в них мольба: «не уходи». Вот мое сердце, оно щемит и сжимается от боли, от несправедливости. Вот моя душа, она скорбит по твоей душе. Я так хотела бы помочь тебе. Неужели ничего нельзя сделать. Чтобы ты жила… милая моя, родная моя, бабушка… что же с тобою стало… в какие времена это случилось, почему это произошло с тобой, так внезапно, так скоро…» - так говорила моя душа, когда я смотрела на бабушку во время ее болезни. Я не умела тогда молиться, я не знала молитв, я не знала, что все решает Бог, я не знала, как надо просить его о помощи. Я видела только ее и нашу беспомощность. Отчаяние и пустота…

Пустота – это всегда промежуточное состояние, ему обычно что-то предшествует, например, отчаяние, как было в моем случае, и что-то появляется после него, природа как известно не терпит пустоты. Пустота ушла, осталась память, добрые воспоминания о бабушке при ее жизни. И благодарность за то, что она была.

К слову сказать, дедушка, судя по всему, считал по-другому. После похорон, он, человек старой закалки, далекий от психологии, и тем более модных современных психотехник, сурово обронил, обращаясь к нам, внукам и детям: «Не захотела жить, ваша баушка, ребяты… Что поделаешь теперь…!?» и с горечью, махнув рукой, выдохнул: «Эхх…». Мы тогда приняли это за защитную реакцию, списав все на стресс и горечь утраты. Так дед переживал свое горе, думала я, он словно был огорчен бабушкиным поступком, что она решила вот так уйти. Возможно он просто больше верил в себя и свои силы, поэтому так говорил. Именно об этом говорит сейчас и современная психология, что все в наших руках.

Дед сам выбрал фотографию на памятник бабушке, самую лучшую, на его взгляд. Руки его дрожали, глаза заволакивало слезой, впервые я видела, как дедушка плачет. Всем было очевидно, что дед сильно расстроен и растерян, не понимая, как ему теперь дальше жить, без нее.

В канун бабушкиных похорон, мне приснился сон. В этом сне бабушка дала мне клубок белых шерстяных ниток и заставила отрывать их одинаковой длины и ввязывать ей в волосы. Именно заставила, потому что я почему-то не хотела этого делать, видела в этом какую-то бессмыслицу. Когда-то у бабушки были красивые густые волосы. С годами волосы поредели. Еще она всю жизнь сама пряла пряжу и вязала вещи, начиная от варежек и носков, и заканчивая жилетками и свитерами. Обвязывала всех своих родных и знакомых. Подчинившись воле бабушки, я все же сделала, как она просила. Ввязала ей много белых ниток в волосы. После чего, бабушка взяла расческу и смотрясь в зеркало, начала расчесывать волосы-нити. То, что я увидела, поразило мое воображение, вместо нитей из-под руки бабушки выходили волосы, настоящие белые волосы, целая копна белых волос. С новой прической бабушка походила на английскую королеву Елизавету II. Преображение бабушки не оставило равнодушным и ее саму. Глядя на себя в зеркало, бабушка заулыбалась, стало понятно, что она себе нравится и теперь довольна своим отражением в зеркале.

Однако, восхищались мы ее волшебным преображением недолго. Вдруг поднялся настоящий вихрь, который поднял бабушку вместе со стулом, на котором она сидела, вверх, оторвав от пола, при этом, в один миг стул превратился в настоящий трон. Бабушка улетала на троне все выше и выше, куда-то под небеса. Я смотрела в эту высь, куда улетала бабушка, и кричала моей маме, которая вдруг оказалась рядом, что бабушку надо как-то вернуть, что надо что-то делать, что-то предпринять.

Вдруг моему взору открылась карусель, которая крутясь, уходила высоко в небо, и в этой карусели было одно лишь место… В это место и встроился трон, на котором улетала от нас наша бабушка. Карусель уходила все выше и выше в небо… Вскоре ее детали стали совсем неразличимы для нашего взора с земли. Карусель улетела, превратившись в точку, вместо нее с неба на меня летело нечто, принимая человеческие очертания. Сначала я обрадовалась, подумав, что это решила вернуться к нам бабушка, и стала восторженно ждать ее приближения. Но оказалось, что это была какая-то другая женщина, в строгом черном платье, в стиле 19 века, с прической в том же стиле. Статью и «убранством» она была похожа на мою прабабушку, бабушкину маму, которую я видела только на семейном фото, только лицо ее было другое, не приветливое, и даже злое. Черные сдвинутые брови, недвижимый взгляд надменных и очень каких-то злых карих глаз, потрескавшаяся, тонкая кожа лица. Со словами: «Никто не вернется!» эта женщина в черном, одним пальцем со всего лету, прибила меня лицом к земле. Конечно же, это не была моя прабабушка, отличавшаяся при жизни кротким нравом и благородными манерами. Возможно, это была сама тетушка Смерть или один из ее посланников.

Проснулась я в диком испуге, мне казалось это не сон, а явь. Не сразу я поняла, что это был просто кошмарный сон. Мне было 20 лет, до этого кошмары мне никогда не снились. Проснувшись, я долго не могла снова заснуть. Закрывая глаза, вновь и вновь видела перед собой лицо этой женщины, ужас охватывал меня при этом. Выбившись из сил, под утро, я все же уснула.

Утром рассказала сон родным. Никто особо не придал этому значения, так мне показалось. Для меня же этот сон был «весточкой» от горячо любимой бабушки. Я поняла, что она «в порядке», что она довольна своим новым «положением», она уважаема и почитаема, а благородство ее души отразилось во всем ее новом облике.

Насколько мне ее не хватает, глубину своего отношения к ней и родство наших душ, я поняла только с годами, и сердце мое ноет и болит каждый раз при мыслях о том, как рано она ушла от нас.

Дедушка пережил бабушку на 13 лет, дожив до 85 лет, как однажды в молодости нагадала ему гадалка. В последние годы дедушка часто говорил, что одному плохо, хотя один он никогда не оставался, дети и внуки полностью окружили его заботой и вниманием. Умер тихо и спокойно, после ужина, сидя в своем любимом кресле, накануне дня защитника Отечества. Он жил тогда у своей старшей дочери.

Ветерана Великой Отечественной Войны, в этот день его, как правило, навещали внуки, в этот раз их дедушка не дождался. После похорон некоторые из родных вспоминали, что был порыв прийти к нему в этот день накануне, 22 февраля, но почему-то никто не поддался этому порыву, логично рассудив, что ведь праздник завтра, вот завтра и придем, поздравим, как всегда, выходной день тем более будет, зачем сегодня беспокоить деда. Говорят, так обычно и бывает, человек, как правило, умирает в одиночестве, почему-то, когда никого не оказывается рядом. Пусть на пять минут, но все вдруг куда-то отлучаются, оставляя человека без поддержки и участия близких, и именно в эти пять минут у большинства происходит «переход» от жизни к смерти. В этом тоже есть какая-то загадка и тайна смерти.

Перед дедушкиными похоронами, мне тоже снился сон. Я видела бабушку, которая ждет деда в их доме, в котором они много лет прожили при жизни. Бабушка была одета в черные одежды, длинную юбку, платок, она ходила по дому и то и дело заглядывала в окно. Во сне было понятно, что так она ждет деда, и волнуется его приходу и их предстоящей долгожданной встрече. Мне это напоминало встречу влюбленных, разлученных по какой-то причине, и вот им разрешили свидание.

Во сне я знала, что бабушка заберет потом деда с собой, что их дом, в котором она его ждала, это всего лишь промежуточный «пункт», «привал» для их встречи, не более. Было понятно, что бабушка хорошо ориентируется там, куда должен прийти и дед, и с нетерпением ждет, когда станет возможным поделиться своими знаниями и впечатлениями с ним, все ему показать и рассказать. По ее поведению было понятно, что она по нему соскучилась, радуется предстоящей встрече, волнуется и хлопочет. Было ощущение, что впереди их ждет новая совместная жизнь длиною в вечность…

Моим дорогим бабушке и дедушке посвящается.

Ирина МАЛЬЦЕВА

РИГ SAKHAPRESS.RU